Куда зовет труба. Воспоминания и размышления, наблюдения и обобщения - страница 17

– Что вам даёт общение с аудиторией?

– Очень многое. Через общение с аудиторией, например, стало ясно, что духовные связи между народами, некогда населявшими великую державу, к счастью, остаются таки-ми же тёплыми, хотя порой уже не приходится испытывать ощущения, что все мы – одно целое. Я вижу и переживаю, что люди из бывших республик всё же отдаляются друг от друга. Поэтому я испытываю определённую ностальгию по неповторимой атмосфере прежних встреч со зрителями в разных уголках страны. С большой теплотой вспоминаю декады искусств, проводившиеся регулярно в прошлые годы. Эти фестивали искусств по-настоящему сплачивали и роднили людей независимо от возраста и национальной принадлежности.

– Что для вас музыка? Своего рода наркотик?

– Именно так. Возможно, вы обратили внимание на одну деталь, связанную с моими последними гастролями? Можно было бы проехаться с гастролями только по столицам союзных республик и таким образом попрощаться со зрителями. Но я не могу сделать это так, сразу, а отказываюсь от этого моего «наркотика» постепенно. Наверно, никто из моих друзей, сидящих здесь, не знает о том, что творится у меня в душе после каждого концерта. За эти месяцы прощания я постепенно приучаю себя к тому, что ухожу с эстрады. Не знаю, как переживу расставание со зрителями после завершающего концерта, который состоится 11 сентября, в день моего рождения… Впереди ещё более пятидесяти выступлений, и я просто стараюсь спокойно работать.

– Всегда ли вы поёте «вживую»?

– Всегда. Я искренне жалею некоторых своих молодых коллег, которые поют под фонограмму. Это ужасно. Ведь когда записывается фонограмма, певец находится в одном каком-то психологическом состоянии, которое потом стремится передать на концерте, тиражируя его вновь и вновь. Здесь есть что-то от человека-робота.

– Вы как-то заявляли, что не исключаете возможности работать на высоких государственных постах.

– Подобное заявление я, действительно, однажды сделал, имея в виду, что если народ меня выберет, я готов пойти за ним. Уверен, со своим опытом, организаторскими способностями и образованием, я мог бы на определённом, достаточно высоком посту, трудиться с пользой для народа. Хуже, чем сейчас не было бы. Но хочу вам сказать: каких-либо должностных амбиций у меня нет, мне вполне достаточно моего имени.

– Почему же вы всё-таки уходите со сцены?

– Я ухожу, так как чувствую, что, вероятно, уже достиг предела своих творческих возможностей, своего пика, и мне не хотелось бы вас огорчать, если не смогу предложить больше того, что уже сделал.

– Легко ли работать с вами?

– Творческим людям – да. С ними мы всегда находим взаимопонимание. Я дисциплинированный артист, подчиняюсь концертмейстеру и всегда прислушиваюсь к советам музыкантов. Гораздо труднее со мною бывает организаторам концертных программ, поскольку, как человек принципиальный, я не позволяю себе поступаться определёнными принципами.

– Хотели бы вы сняться в кино и были ли такие предложения?

– Однажды мне предложили сняться в роли А. С. Пушкина, но я отказался. Других ролей не предлагали. В биографических фильмах сниматься не хочется. Однако, если бы мне предложили образ какого-нибудь «занятного старика», наверно, согласился бы.

– Ваш тур продлится девять месяцев. Наверно, это не случайно и, скорее, символично. Можем ли мы ожидать рождения чего-то нового и интересного?