Может, позвонить в полицию?
Чёрт, у меня же теперь и телефона нет.
Крепко зажмурившись, я едва не застонала от переизбытка эмоций и страха за своё будущее.
Смириться? Стать бесправной куклой в руках бандита? А смогу ли?
Сколько времени я уже в его ванной комнате?
Боюсь, что если задержусь, он вытащит меня отсюда силой.
Закрыв дверь на защёлку, в надежде, что хоть так будет между ним и мной какая-то защита, я скинула с себя ненавистное платье и бельё.
Забралась в душевую и открыла напор на полную. Вдруг полегчает?
Но как бы я не пыталась смыть с себя всю горечь, воспоминания о том, как я стою на подиуме, и толпа мужиков оценивает меня со всех сторон, накатывают, заставляя скулить от отчаяния.
Такого унижения я не испытывала ещё ни разу в своей жизни.
Они делали ставки, а я мысленно проклинала этот клуб и всех этих мужчин.
Какое они имеют право так поступать с людьми?
Унизительно и мерзко.
Крепко зажмурилась, но все те голодные взгляды до сих пор в моей памяти. Они словно клеймо, оставившее после себя сжигающие кожу — раны.
И как бы я не пыталась абстрагироваться, как бы ни хотела забыть это всё, но никак не получается.
Закрываю глаза, а вижу яркий свет, освещающий моё тело. Закрываю уши ладонями, но продолжаю слышать: «Двести тысяч! Триста пятьдесят! Пятьсот тысяч…»
Наверное, теперь это всё будет мне сниться в кошмарах каждую ночь.
В душе пустота и горечь. И я опускаюсь на пол душевой и начинаю выть.
Иначе тут никак не назовёшь.
Тугие струи воды хлещут по затылку, а я стону от боли в груди и непонимания.
Как мне теперь забыть это всё? Как вернуть всё вспять?
Громкий стук в дверь заставил охнуть.
– Эй, там на корабле! На берег двигай! – раздалось пьяным голосом.
О, Боже, и что теперь делать?
Но разве я надеялась, что он просто забудет обо мне? Нет, конечно. А теперь сама дала ему время напиться.
– Прошу вас, не надо, – всхлипнула, ёжась в душевой.
И есть ли у меня теперь шанс выбраться из этого ада?
Может, стоит поговорить с ним, попросить оставить меня и пообещать вернуть долг?
Дура! Кто теперь тебя слушать будет? Он пьян, и настроен на секс с купленной игрушкой! Да-да, именно ты, Старцева, и есть та самая игрушка! Смирись.
Сидя здесь ничего не изменить.
Выбиралась из кабины на негнущихся ногах.
Сердце готово выскочить из груди.
Обтеревшись, я надела трусики и обмоталась широким махровым полотенцем.
Медленно поднесла руку к защёлке и повернула, открывая дверь.
Он сидел рядом у стены, опёршись спиной и склонив голову. И только у меня промелькнула призрачная надежда на то, что мужчина просто уснул, как он вскинул голову и уставился на меня карим взглядом.
– Красивая, – произнёс, и мои щёки обдало жаром.
Кое-как поднялся, опираясь о стену и не отводя от меня взгляда, схватил за руку и потянул в сторону постели.
– Не надо, – простонала я, но он только приложил палец к губам, заставляя меня замолчать.
– Тш-ш-ш, – сказал он, и толкнул на кровать.
Страх с новой силой опалил все мои нервы.
Я едва сознание не потеряла, когда он забрался сверху и уткнулся носом в шею.
Понимаю, что нужно просто смириться, но как это сделать?
Зажмурилась, я постаралась абстрагироваться, но когда его рука коснулась моей груди, а следом и губы… из глаз хлынули слёзы.
– М-м-м, – простонал он, а затем опустил руку, проводя пальцами по моему животу и ниже…
– Нет, прошу, – выдавила, леденея от страха, и сдвигая ноги. – Прошу, не надо!
