Эдера склонила голову.
- Я признательна вам, милорд… Если позволите, я все-таки хочу спросить о войне… О солдатах… Зачем превращать свободных граждан королевства в бездушных зомби?..
- Начнем с того, что "свободные граждане" были не так уж свободны. "Королевских Медведей" набирают из заключенных. Когда война закончится, их освободят от заклятия и амнистируют. Иначе им пришлось бы понести наказания. Большинству – смертную казнь. Так что "Медведям" повезло, и королевству тоже. Вместо казненного преступника – идеальный солдат. Половине "свободных граждан" королевства половина Зандуса приходится родней. А берсеркерам безразлично, что противник может оказаться сыном сестры или братом матери. Они дерутся механически, при этом яростно. Поэтому нередко драться не приходится. Мы выигрываем бой без боя. Иногда они просто входят в город и занимают его без кровопролития. Не грабят и не насилуют побежденных. Как видишь, "Королевские Медведи" несут только благо и нашему королевству, и завоеванным землям, и себе самим.
Эдера не удержала скептическую гримасу. Кэрдан снова усмехнулся.
- Вижу, ответ тебя не устроил?
- Нет.
- Тогда напрямик, Эдера. Мне нужна эта война. Я использую любой инструмент, чтобы победить, и не постою за ценой. Если бы я не мог использовать преступников, использовал бы невинных "свободных граждан". Или утопил бы Зандус в крови. Вместе с нашим королевством. Хочешь спросить, зачем?
- Не хочу. Что я смогу изменить?
- Рад, что заполучил столь мудрую и понятливую ученицу! – ирония в его голосе граничила с издевкой. – Я ответил на все вопросы? Ты готова приступить к обучению?
- Готова, милорд. Я… еще раз благодарю вас.
- Не стоит, Эдера. Я предпочитаю благодарность на деле, не на словах.
По телу Эдеры пробежал озноб, когда он это сказал. Неудивительно – зная все слухи и сплетни о жестоком временщике. Но страха она не чувствовала – хоть и понимала, что бояться есть чего. И наверно, стоило бы сейчас выскочить из башни и бежать прочь, подальше от жутких болот и зловещего "учителя", бежать не оглядываясь… Но куда? Далеко ли она уйдет – нищая, бесправная девчонка, от самого могущественного мага Ремидеи, да еще ее опекуна?
С другой стороны, могла ли она вообразить такую возможность – учиться магии у самого Кэрдана? Мать Иотана наверняка порадовалась бы за нее… Вот только у самой Эдеры радости было не больше, чем страха. Лишь стопка фолиантов в руках согревала. Книги – они свои, родные. Читать, учиться – привычное и любимое занятие. Им она и займется сейчас, благо опекун того и ждет от нее. Эдера поклонилась Кэрдану и вышла из библиотеки с охапкой книг в руках.
***
Надвигались холода. Серене приходилось спать вплотную к канализационным трубам, чтобы мерзнуть хоть чуточку меньше. Она коротала вынужденный досуг за беседами с Алеасом. "Беседы" эти больше смахивали на цирковую пантомиму. Сила заклятья мешала узнику говорить связно и осмысленно. Серена задавала наводящие вопросы, Алеас издавал отрывистые слова – если мог – или выражал мысль с помощью соломинок. Он успел растребушить всю постель. Серена подслушала брань стражников: "Ест он эту бесову солому, что ли?" С грехом пополам она узнала кое-что о жизни Алеаса. Он происходил из благородного семейства. Молодость его была безоблачной, он был любимцем семьи, душой общества. Он был счастлив со своей возлюбленной. Когда он пытался сказать хоть что-то о постигшем его несчастье, о том, как он встал на пути Кэрдана, или когда речь заходила о загадочных "детях", срабатывало заклятье и повергало его в мучительные судороги. На такое общение уходило все время, а результаты были ничтожны.
