Кулинария любви - страница 5

– Никита, привет. – тихо сказал Кирилл.

– Привет, малой. Что-то уже натворил в очередной раз? – спросил Никита.

– Да, нет… – в голосе Кирилла чувствовалась какая-то неуверенность, и эта неуверенность не смогла ускользнуть от Никиты.

– Давай, колись, ты же знаешь, что мне можно доверять, а маме твоей я и так ничего не скажу.

– А, точно, не скажешь?

– Точно, точно… Рассказывай.

– Так это… Короче, тут тебя в школу вызывают.

– Меня? – Никите стало смешно, и он улыбнулся сам себе. – А точно меня или, всё же, может, мать?

– Да нет… Она сказала, что мать тут вопрос не решит, говорит мужская рука нужна. Так что приезжай, я сказал, что ты сейчас приедешь. Она меня домой не отпустит, пока ты не приедешь.

– Кир, да ты чего натворил такого?

– Да ничего, честно, просто с Иркой Цветковой целовался…

– Ты с Иркой целовался? – настроение у Никиты резко поменяло трэнд в сторону позитива, и ему сразу же захотелось увидеть эту таинственную Ирку. – И что, из-за этого нужно маму в школу вызывать?

– Я же говорю, что не маму, а папу, я же ей не рассказывал, что у меня папы нет.

– А она, типа не знает. – ответил Никита.

– Нет, не знает, у нас сейчас новая классная, Виктория Николаевна. Она недавно у нас. – как-то вяло рассказывал Кирилл.

– А та предыдущая куда делась?

– Да мы её в декрет отправили. – со знанием дела сказал Кирилл.

– Вы? В декрет? Учительницу? И как же вам это удалось? – Никита засмеялся, удивляясь гиперраннему развитию современных детей. Вспоминая себя в десятилетнем возрасте, Никита вообще не имел понятия, что такое декрет и даже не задумывался над тем, откуда берутся дети. – ладно, малой, жди меня, скажи Виктории, как её там?..

– Николаевна.

– Виктории Николаевне скажи, что я приеду. Но я в пробке, так что будете ждать, понял?

– Да ничего, я же во вторую смену учусь, у нас уроки и так до шести, так что дождёмся. – Никита через телефон ощутил, как Кирилл расслабился.

– Ладно, Кирюха, иди учись и к Ирке Цветковой пока не лезь. Понял? Я на неё сначала посмотрю, оценю, если мне она понравится, то ваша Виктория Николаевна – дура, а если нет, то получишь ещё и от меня. Всё, двигай на урок, Дон Жуан…

Никита выключил телефон и попытался представить эту влюблённую сладкую парочку десятилетнего возраста. Поток машин двигался медленно, но всё-таки, двигался. Никита доехал до ближайшего съезда и свернул с проспекта. В школу надо было ехать дворами и в совершенно другую сторону. Через час с небольшим он запарковал свою белую BMW на школьном паркинге возле красного Peugeot 207. Сквозь лобовое стекло было видно, как на зеркале заднего вида на розовом шнурке болтается плюшевая игрушка Hallo Kitty, а на заднем стекле красовались наклейки знаков «У» и «Туфелька». Эти две наклейки Никита называл гремучей смесью. Он ухмыльнулся такому соседству, пытаясь представить себе хозяйку этой машины, и вошёл в школу. В школе он бывал довольно часто, все вахтёры и дежурные его уже знали и пропускали в школу без пропуска. Уроки давно закончились, по коридорам иногда бродили последние задержавшиеся ученики. Он прошёл по пустому коридору, поднялся на второй этаж и открыл дверь с табличкой «4-Б класс». Кирилл сидел за первой партой прямо перед учительским столом, за которым сидела Виктория Николаевна. Она медленно повернулась в сторону открытых дверей и сняла очки.

Никита смотрел на неё и понимал, что неспроста он сегодня остался без кофе, побывал в застрявшем лифте, поссорился с режиссёром, оторвал подкрыльник и попал в пробку. Но это всё было ерундой по сравнению с тем, что Виктория Николаевна оказалось всё той же самой Викой со свадьбы.