Если человек потребляет несъедобные вещества, т. е. поступает вопреки своей собственной природе, он – безумен. Вот почему Сенека и назвал опьянение «добровольным сумасшествием», а Пифагор питие спиртосодержащих жидкостей считал «упражнением в безумстве». И ведь действительно: если человек, как только случится какой праздник, так и хватает топор да начинает крушить – пусть даже культурно и умеренно – крышу дома своего, да по окнам норовит хватануть, да по внутренностям своего жилья, что о подобном чудаке можно сказать? Ясно, что – «крыша поехала». Тот, кто в праздники или не в праздники разрушает свой мозг посредством алкоголя, ухудшает функционирование своих глаз, печени, сердца и прочих частей «дома», в котором живет его душа, – такой человек и есть – страдающий от своего психологического расстройства. И чем дальше, тем больше. Оно и понятно: то, что под «черепицей» – не восстанавливается…
Впрочем, не все слова люди трезвые и люди пьющие понимают по-разному. Например, слово «чокаться» и для нас, и для них означает совершенно одно и то же – свихнуться. «Свихнуться» – «сбиться с правильного пути, с правильных позиций, потерпеть жизненную неудачу, сойти с ума и плохо кончить». Отсюда, «чокнутый» и для нас, и для них – «психически не совсем нормальный».
Неплохо люди пьющие понимают и словцо «балдеть» – «дуреть, потерять всякое соображение». И они дуреют от шампанского и водки, от вина и пива, от ликера и одеколона. Дуреют даже от самых разрекламированных жидкостей, содержащих дурман – то, что опьяняет, отупляет. Люди «дуреют – тупеют, глупеют, приходят в состояние одури», то есть в состояние «помрачения сознания», как утверждает Словарь С. И. Ожегова.
Так что вопрос о словах, в которых свернута не только ассоциация, но и поведенческий образец, это очень интересный вопрос, ибо «человек совершает некоторые действия, ориентируясь на общественно данный образец, который он принимает от социального окружения. С появлением общественного образца начинается контроль за действиями человека со стороны общества» [15].
А если общество уже стоит образно говоря на ушах?
Значит, наше поведение подпадает под контроль общества, именно так стоящего. И если вы вдруг вздумаете встать на ноги, то вам просто не поздоровится, ибо, как сказал мудрец: «В деревню, где живут одноногие, надо идти на одной ноге». Для того же, чтобы человек, рожденный в «Деревне, Стоящих На Ушах», знал язык так, как это нужно тем, кто контролирует общество, они через такой механизм, как культура и передают ему соответствующие познания. Культура – это средство контроля за поведением. Культура – это средство, с помощью которого общество управляет каждым из нас. И вот уже человек, чье сознание искажено ложной информацией, начинает если не потреблять отравленную жидкость, то уж непременно распространять вокруг себя эту информационную инфекцию… По крайней мере, своим невозражением, своим пассивным согласием с происходящим.
Трансляция эмоций, опыта – это основа выживания стада. Но стадо так и осталось бы стадом, если бы не находились существа, посмевшие свое мнение иметь и сказать стаду твердое и спокойное «нет». Именно с этого «нет», как утверждает онтопсихология и начинается личность. Сказать «нет», значит, утвердить себя, свое личное мнение и, соответственно, взять ответственность за свое мнение, за себя, за свою жизнь
