– Но я-то здесь при чем? – спросила недоуменно. Как тут разобраться, радоваться за кузена или переживать за сестру?
– Ты рассказала ему о нас с Энном! Позавидовала мне?! – Ки опалила меня еще одним разъяренным взглядом и унеслась прочь из столовой.
Есть как-то сразу расхотелось. Видимо, аппетит упорхнул вслед за ней.
– Слушайте, – я посмотрела на Эда, потом повернулась к Аркелю, – а зачем ему понадобилась именно моя кровь, если у него под рукой была Ки?
– Тебя Кхилс принял даже без магии. Очевидно, Эннист с матерью решили, что в тебе что-то есть. К тому же, Селисса, ты – вторая дочь, а Ки только четвертая. – Ответ пришел, откуда не ждали.
В столовую, сопровождаемый воинами, вошел герцог.
Получается, имея постоянный доступ к Кинире, Эннист регулярно дурманил отца? И боги ведают, что творила южная колдунья. Я же нужна была для решающего удара… Подумала так и поежилась. Хорошо, что Эд оказался поблизости.
Развозя вязкую кашу по тарелке, вслушивалась в разговор мужчин. Герцог рассказывал Стражу, чем кончилось дело. Предсказуемо в общем-то. Энн под пытками признался во всем: рассказал и как Дайнира натравили на отца, и как правителя дурманил, и как Кинире голову дурил. И мать его тоже призналась, хотя нашим магам пришлось повозиться. Легко сдаваться колдунья не собиралась.
Казнь назначили на вечер.
– Надеюсь, госпожа Селисса не питает слабости к подобным зрелищам? – чуть иронично осведомился Стужа. – Я бы хотел отбыть как можно скорее.
При всех, значит, госпожа? Подавив неуместную улыбку, я покачала головой.
Так закончилось мое пребывание в родном доме.
Прощание вышло скомканным. Сестра уже уехала, проводить нас вышли только отец и брат. Скупо обняли меня, пожелали счастливого пути, даже пообещали писать. Но предложение Рунну прислать северных магов с кристаллами связи все равно отклонили.
– Можно мне забрать Вьюгу? – Я старалась изо всех сил, чтобы голос не сорвался. Не хотела слез. Не при всех.
– Будет лучше, если все кхилское ты оставишь в Кхилсе, – жестко проговорил отец.
И я почувствовала, как губы начали предательски дрожать. А яркое солнце, освещающее золотисто-бордовую землю, вдруг показалось издевкой.
Выход нашел Страж, сразу видно – дипломат.
– У Эдейрана ведь нет своего коня?
Мой телохранитель с отсутствующим видом покачал головой, подтверждая слова Рунну.
– Вот именно. А на покупку четвероногого средства передвижения он пока еще не заработал. Вы же понимаете, герцог, что разбазаривать северную казну просто так я не намерен? А кобыла и без того принадлежит вашей дочери… – Избранник силы явно получал от представления удовольствие и не считал нужным это скрывать.
Правитель осенних земель одарил чужака неприязненным взглядом черных глаз.
– Но то кобыла! Быть может…
– Меня устраивает, – торопливо вмешался Эд, пока ему от всех герцогских щедрот не выделили коня.
Желание с визгом броситься Охотнику на шею подавила с трудом. Что Страж подумает?! Но, надо признать, взаимные приглядывания Эда и Вьюги выглядели комично. Кобыла фырчала, дергалась, видимо, все не могла взять в толк, с какой это стати ей вдруг сменили хозяина. Но Эд держался в седле крепко, его не сбросишь.
Нам со Стражем подали настоящие сани. Белоснежные, изукрашенные серебристыми узорами, на полозьях! Я долго бродила вокруг этого великолепия, запряженного шестеркой лошадей, белых, как моя Вьюга. Красота!
