Тяжёлая ладонь Сабурова легла на ягодицу, сжимая, притягивая теснее к паху. Взгляд скользнул по боковому стеклу. За окном холод, метель. А внутри так жарко, что стекло запотело.
И внутри меня жарко. Пекло. Хочу, чтобы он вошёл в меня. Хочу ощутить его глубоко в себе. Плевать, что девственница и могу заляпать его салон доказательством своей невинности.
Моё желание такое требовательное, жадно-наглое, что я сама его изнасилую, если он не трахнет меня. И когда его пальцы высвобождают пуговицу из петли джинсов, тянут вниз собачку, я прикусываю губу в ожидании. Опускаю ресницы, наблюдая, как его рука скрывается в моих трусиках. Дыхание останавливается. Скованное острым удовольствием от прикосновения к клитору.
Хватаюсь пальцами за его плечи, сжимая, будто могу свалиться с коленей. Стечь между ними лужицей под его ботинки.
Там, между ног, у меня всё гладкое, горячее, скользкое. Когда его палец входит в меня, я пугаюсь, теряюсь. Прячу лицо в изгиб его шеи, глубоко вдыхая жаркий запах его кожи. Прикусываю её слегка, желая оставить на нём свой след. Он мой. Никому не отдам.
Бёдра совершают поступательные движения, хотя я едва ли отдаю отчёт своим действиям. Вся моя суть сосредоточилась на его пальцах. Если он прекратит, я умру. Тут же, на месте.
С губ просятся глупости. Мозги совсем отключаются.
– Я тебя… – останавливаюсь. Прикусываю язык.
Он неожиданно оттягивает волосы назад, заглядывая мне в глаза.
– Что ты меня? – голос вторгается в моё сознание. Требовательный. Настойчивый.
Котики, с Днём Святого Валентина)))
Не забывайте - ваши лайки помогают мне быстрее писать) мяу)
17. Глава 17
Сама не знаю что. Порой кажется, ненавижу. По-чёрному.
– Хочу, – выдыхаю в губы, чувствуя, как они растягиваются в улыбке.
– Умная девочка, – слышу перед тем, как его язык оказывается у меня во рту. Сладко.
Желание становится объёмнее, гуще. Наполняет каждую клеточку. И в одну секунду взрывом расходится по телу, до звёздочек перед глазами. Волнами распространяется и убывает обратно. Дрейфую на них, прикрыв веки.
Вздрагиваю под его пальцами, пока он слизывает моё судорожное дыхание с губ. Мышцы в один миг стали мягкими, тело обессиленным. Жмусь к его груди, ощущая вдруг холод.
Из нирваны вытягивает телефонный звонок, громко разносящийся по салону автомобиля.
Слышу недовольный рык, срывающийся с губ Сабурова. Не хочу, чтобы он отвечал. Не хочу, чтобы в этом мире существовал кто-то кроме нас.
Тянется куда-то, а я наблюдаю за происходящим со стороны. Вижу, как он вытирает свои руки о влажную салфетку. Что-то есть в этом действии чужеродное. Равнодушное.
Натягивает на меня сползшие трусики и возвращает на место джинсы, а затем и меня. Он доставил мне удовольствие, оставшись неудовлетворённым, но странно – я чувствую себя использованной.
Сжимаюсь на пассажирском сиденье, обхватывая себя руками. Прислушиваюсь к разговору, заставившему оторваться от меня. Обидно, блин.
Сижу, поглядываю при этом на бугор на его брюках. Мне-то полегчало, а ему нет.
– Да, приеду ночью, – рыкает в трубку так, что я вздрагиваю. У его собеседника на том конце волосы должны были зашевелиться. Сабуров злее чёрта.
Отключается и кладёт руки на руль. Пальцы сжимаются, костяшки белеют так, что кажется, руль сейчас под ними осыплется.
Мне хочется к нему притронуться. Сделать приятное. Расстегнуть ремень брюк и добраться до члена. От этих мыслей во рту пересыхает. Облизываю губы.
