– Гюфна? – переспросила она. – Ты не слышала мой вопрос?
Гинийка поправила покрывало на кровати и снова пристально посмотрела на Нелу, будто сомневаясь, стоит ли ей в чём-то признаваться, готова ли её хозяйка это услышать.
– Госпожа Нела, – наконец тихо сказала Гюфна, – я поклялась служить вам верой и правдой задолго до вашего рождения. Когда вы ещё не появились на свет, а я была совсем ребёнком, я уже любила вас всей душой и с нетерпением ждала скорейшей нашей встречи. Я – гинийка, и вы знаете, что нет честнее и преданнее тварей, чем наш народ. Мой род служит вашей семье не одно столетие и ни разу не подвёл доверие ваших предков. Я не задумываясь отдам жизнь ради вас. Но, прошу, не заставляйте меня говорить то, о чём мы обе потом пожалеем.
Слова горничной очень удивили Нелу.
– Гюфна, о чём ты сейчас толкуешь? – насторожилась она.
– Я достаточно времени провела в замке Саир, – продолжила служанка. – Иной раз я ненароком становилась свидетелем не самых благородных деяний его обитателей. Не все здесь честолюбивы и порядочны. Тут много тайн, о которых я бы предпочла ничего не знать.
– Но… Но я не понимаю…
– Я скажу вам лишь одно, госпожа Нела, хотя лучше бы сейчас промолчать, но по-другому мне не позволит совесть и гинийская кровь. Я буду корить себя за эти слова до конца своих дней, но всё равно произнесу их. – Верная служанка пристально посмотрела сначала на живот Нелы, потом ей в лицо. – Род Золотого дракона ничем не отличается от других тварей: все мы одинаково подчиняемся законам природы.
Как ни расспрашивала Нела, как ни пыталась уговорить Гюфну, та не сказала ей больше ни слова. Такие речи сильно насторожили принцессу: они были несвойственны гинийке, которая всегда говорила прямо и открыто. Впрочем, и сама Нела не была до конца откровенна с Гюфной. Она просто не могла поведать ей всю правду. Это было слишком больно, и слишком многое стояло на карте. Ведь Нела была уверена, что в первую свою беременность она тоже ждала девочку. От скорбных воспоминаний у неё вновь защемило сердце.
– Всё это лишь домыслы убитой горем матери, потерявшей своё новорождённое дитя, – вслух произнесла принцесса, но предательская слеза прокатилась по щеке и капнула на подол ночной сорочки.
Королевская акушерка сказала, что это был мальчик. Пуповина обмоталась вокруг шеи младенца, и он задохнулся ещё в утробе.
Но ты же видела, как ОНА шевелилась…
Нела встала с кровати и подошла к окну: ей был нужен глоток свежего воздуха.
А крик, который ты слышала, когда ЕЁ вынесли из спальни?
– Так бывает, принцесса Нела, – тогда ответила ей акушерка, грузная женщина с мясистым лицом. – Это последствия родовой горячки. Несчастный малыш уже был мёртв, когда ваше чрево низвергло его из себя. Мои самые искренние вам соболезнования. Здесь нет ничьей вины, и мой вам совет: скорее забудьте эту чудовищную трагедию, вы ещё молоды и подарите роду Великого Золотого дракона много прекрасных мальчишек.
Всполох кожистых крыльев рассеял ночную тишину покоев принцессы, острые когти чиркнули о гладкие камни. Балконная дверь распахнулась, и в спальню вошёл будущий король Наваолониса.
– Аргус! – воскликнула Нела. – Ты меня напугал!
Высокий статный молодой мужчина быстрым взглядом окинул комнату и остановил свой взор на принцессе. Его глаза сияли, лёгкий загар выгодно подчёркивал рельефные изгибы идеально выточенной фигуры. Чешуя ещё не полностью сошла с упругого мускулистого тела и матовым блеском переливалась в облаке ночной дымки.
