Курмахама - страница 46

К сожалению, эйфория эта закончилась уже в следующей четверти – их попросту рассадили. А ещё через полгода первая Генкина любовь окончательно канула в Лету. Его охватило новое чувство, столь отличное от предыдущего.

Время, которого так не хватало Елене, когда она жила на два дома, ночуя с внуком Антошкой, после её возвращения к Геннадию стало тянуться невообразимо медленно. На работе Николая Петровича отправили на какой-то семинар и в бухгалтерии всё пошло привычным чередом, даже Ольга Александровна поумерила свой пыл и старалась как можно реже попадаться на глаза начальнице. Директор тоже перестал говорить об оптимизации и дёргать бухгалтерию, требуя повышения эффективности.

Елена проводила рабочие дни, бесцельно пялясь в экран монитора и никак не могла сосредоточиться и включиться в работу по максимуму. Она перекладывала бумажки, силясь убедить, прежде всего самою себя, что занимается делом, но при этом остро чувствовала всю тщету этого занятия. И чем больше времени Елена посвящала перекладыванию бумаг, тем сильнее поднималась изнутри неё волна страха. Будто она – шулер в карточной игре, и в любой миг может быть поймана за руку, и тогда увольнение станет неминуемым.

Не приходило успокоение и дома. Бутылочка с эссенцией продолжала своё движение по дому, возникая то там, то тут, будто действовала по собственной воле. Да и поведение Геннадия снова вошло в ворчливо-депрессивную фазу. На работе муж Елены не появлялся уже очень давно, это тоже вносило свою лепту в разлитое вокруг нервное напряжение. Елена отчётливо чувствовала, что-то грядёт. Что-то очень неприятное, даже жуткое.

И тут снова позвонила Мария Антоновна. Елена, которая только что пришла с работы, слегка замешкалась, уныло рассматривая экран надрывающегося телефона, на котором чётко виднелось имя сватьи и, решая, отвечать ей или нет. Моментально в голове пронеслись воспоминания об Антошке, о невозмутимо-спокойной во время последней встречи Светлане, об уехавшем куда-то сыне Вовике.

– Неужели опять, всё сначала?.. – с ужасом подумала Елена, но все же сняла трубку.

– Алло.

– Алло, алло, Лена Ивановна, ты? – зарокотало на другом конце линии.

– Ну, конечно я. Кто же еще? – в сердцах брякнула Елена.

– Да что-то слышно как-то плохо. Здравствуй, Елена Ивановна.

И после недолгого молчания, которое Елена прерывать первой не хотела, Мария Антоновна продолжила:

– Вовка твой из командировки вернулся. Он тебе уже звонил? Ты с ним разговаривала? – в голосе сватьи слышалось плохо скрываемое раздражение.

– Нет, – спокойным голосом ответила Елена, хотя внутри у неё похолодело, – а что, должен был? Он вообще мне редко звонит, ты же знаешь.

– Так, значит, про Светкино отсутствие не ты ему доложила? – тон Марии Антоновны не составлял сомнений, что она попросту не верит Елене.

– Я повторяю еще раз, с Володей я не созванивалась, и что он вернулся из командировки, не знаю. А что случилось то? Опять поссорились?

– Если бы… – в трубке раздался тяжёлый вздох, – разводиться наладились. Кто-то Вовке твоему доложил про то, что Светки несколько дней дома не было. Вот он домой вернулся, вещички собрал и сквозонул, только его и видели.

– Что, просто вещи собрал, ничего не объяснил и ушел? – зная характер сына, Елена поверить не могла, что Вовик может такое проделать молча.

– Да, прямо, молча! – фыркнула Мария Антоновна, – такой фингал под глазом Светке засветил, мама не горюй! Орали они так, что соседи полицию вызывали, только те ехать отказались: «Не убили никого, дескать, значит, повода ехать нет».