– Боже, ты такой молодец, – снова сказала она, отказываясь заткнуться. – Не останавливайся. Продолжай, малыш.
Малыш? Какого хрена?
Стиснув зубы, тяжело дыша, я выпрямился и едва не разорвал свой ремень, пытаясь его расстегнуть. Может, у Дженнингс в ящике стола найдется скотч. Ей нужно закрыть рот. Жар разлился по шее к груди; я с трудом старался отвлечься и вернуться к своим фантазиям.
Только она поднялась и, пытаясь меня поцеловать, сама занялась моим ремнем.
– Я хочу отсосать тебе, – выдохнула девушка. – Хочу почувствовать твой вкус.
Он твердеет, когда я так делаю. Это значит, что тебе нравится.
От воспоминаний об этих словах мои внутренности затянулись в тугой узел. Хлестнув Дженнингс по рукам, я сказал:
– Нет.
Мне это не нравилось.
– Делай, что тебе велят, – ответила она в попытке продолжить игру.
Но я уже слетел с катушек. Схватил учительницу за шею, удерживая на месте, и склонился к ее лицу:
– Мне это не нравится.
Да, тебе ведь это нравится, правда, малыш? Ты такой хороший мальчик.
Я толкнул Дженнингс и попятился, застегивая ремень. Пульс отдавался в ушах, по коже расползлась дрожь отвращения, стены будто начали сдвигаться. Стало трудно дышать.
Твою мать.
– Что? – послышался голос мисс Дженнингс. Она подняла руки, прикрывшись. – Я хочу этого, Дэймон. Ты знаешь, что я хотела тебя. Было так горячо. Ну же. – Девушка встала и потянулась ко мне, намереваясь обнять. – Закончи со мной, – прошептала она. От прикосновений ее липких назойливых рук кожу словно огнем обожгло.
Оттолкнув ее, я запустил пальцы в волосы.
– Тупая сука.
Я отошел от Дженнингс, распахнул дверь и выскочил в пустой коридор. Живот свело от тошноты.
Почему она не могла закрыть свой гребаный рот? Ведь большинство людей выполняют мои указания.
Сбежав по лестнице, я свернул за угол и вломился в мужскую уборную.
Не следовало к ней прикасаться. Я подошел к раковине, сплюнул, все еще ощущая ее вкус. Сплюнув во второй раз, открыл кран, наполнил сложенные ладони водой и умыл лицо, пытаясь остыть. Повторив это несколько раз, вытерся рукавом.
Я смотрел на свое отражение в зеркале, провел рукой по волосам, царапая ногтями кожу головы и впиваясь все глубже, спустился к шее.
Поспи со мной, мой сладкий. В памяти всплыло то, как я забирался в ее огромную кровать с пышным одеялом, а она прижимала меня к своему обнаженному телу.
Закрыв глаза, уперся лбом в зеркало, по-прежнему стараясь отдышаться.
– Нужно было трахнуть ее, – пробубнил себе под нос. – Нужно было заклеить ей рот, перевернуть ее и трахнуть.
Все заволокло темнотой, я проваливался в черную дыру. В горло как будто вонзались иголки.
Я достал мобильник и не глядя набрал номер. Послышались гудки, и я поднес трубку к уху.
– Дэймон? – ответила Бэнкс.
Тяжело дыша, я произнес после короткой паузы:
– Бэнкс…
– Я тебе нужна?
Я моргнул и глянул в сторону двери, проверяя, не собирался ли кто-нибудь войти.
– Времени нет.
Придется сделать это по телефону.
Однако она начала возражать.
– Дэймон…
– Твою мать, какая от тебя польза? – Я с такой силой стиснул сотовый, что тот затрещал.
Бэнкс умолкла. А я представил, как она читает в моей комнате, или делает уборку, или ухаживает за моими змеями. Мне бы хотелось, чтобы сестра оказалась здесь, тогда все прошло бы гораздо быстрее.
Сделай это. Просто сделай.
Она прочистила горло и вздохнула.
– Знаешь… – сказала Бэнкс своим лучшим недовольным тоном. – У меня есть дела. Ты только для этого мне позвонил? Господи, да ты гребаный нытик.
