– Ну, а ты разве не защитил бы слабого, если бы мог? Ведь не все способны постоять за себя сами, – объяснил отец.
– Не все, – согласился я, чувствуя растущую внутри гордость от мысли, что я сын космического защитника и, возможно, тоже им стану.
***
Внезапно я вынырнул из воспоминаний и уставился на свою новую знакомую, о которой совершенно забыл. До меня вдруг дошло, что я выболтал ей все свои сокровенные тайны, которые, должно быть, показались ей глупой выдумкой, и, каменея, приготовился к насмешкам. Но у Кристи был такой вид, будто ей не терпелось что-то сказать. И точно, едва я замолчал, как она тут же затараторила:
– Я ведь знала твоего отца! Он преподавал старшеклассникам физику, а у нас вёл кружок астрономии! Все в школе до сих пор его помнят.
Я тут же обрадовался, подумав о том, что Кристя может рассказать мне о нём что-то новое.
– Ведь твоего отца зовут Игорь Петрович, верно? – запоздало уточнила она.
Я кивнул и спросил, не в силах скрыть растущее волнение:
– Ты не слышала, что с ним случилось?
Кристя погрустнела.
– Почему ты спрашиваешь? Разве не знаешь?
– Мама говорит, что он бросил нас и притворился дурачком, чтобы алименты не платить. Но я не верю.
– Странно, почему твоя мама так считает. На самом деле Игоря Петровича заперли в психушке после того, как в нашей школе погиб один мальчик, который спрыгнул с крыши, поверив, что может летать. Друзья этого мальчика рассказали, что он вроде как хвастался особыми способностями, позволяющими ему рассеиваться и перемещаться в космическом пространстве в виде облака из мельчайших частиц.
– Вот это да… Но как?! – закричал я изумлённо.
– Игорь Петрович утверждал, что поделился этой информацией только с другим учителем физики, и больше ни с кем. Он не смог объяснить, как всё это стало известно погибшему мальчику. Но никто ему не поверил, все решили, что твой отец внушал ученикам такие мысли, и поэтому тот мальчик погиб по его вине. Игоря Петровича хотели даже посадить в тюрьму, но потом признали невменяемым и перевели в психушку.
Я почувствовал боль в большом пальце правой руки и обнаружил, что стиснул его зубами. На коже отпечатались полукружия синеватых ямок.
– Ты знаешь, в какой он больнице? – спросил я, спохватываясь.
Кристя отрицательно мотнула головой. Рыжие хвостики скользнули по её веснушчатым щекам.
– Мы пытались выяснить, звонили везде, но нам отвечали, что это личная информация, которую сообщают только близким родственникам.
– Я – близкий! – Во мне вспыхнула надежда на встречу с отцом, но слова Кристи погасили ее:
– Близкие родственники должны быть ещё и совершеннолетними.
– Чёрт! – вырвалось у меня.
– Послушай! – Она вдруг вцепилась в моё плечо, приблизилась и зашептала, хотя рядом с нами никого не было: – Думаю, что мы с тобой не случайно сегодня встретились. Твой отец меня сюда направил!
– Так ты его видела всё-таки? – тоже шёпотом потрясённо выдохнул я.
– Нет… То есть, видела, но во сне. Помнишь, я говорила, что нарисовала место, которое мне приснилось? Так это Игорь Петрович привел меня сюда!
Моя спина покрылась мурашками. И, хотя речь шла не о реальной встрече, я чувствовал, что отец приснился Кристе неспроста. Тотчас же к горлу подступила горечь обиды от того, что отец не появился в моём сне. Он мне вообще ни разу не приснился с тех пор, как исчез!
– Вот так прямо взял и привёл? – уточнил я, пряча хмурый взгляд.
