Курс - страница 44

Пара часов абсолютного блаженства и счастья после мандатки проплыла в счастливом полузабытьи. Наступало время обеда. И тут Андрюху нашёл сержант. «Тебя вызывают на повторную мандатную комиссию. Не знаю, что там, но такое у нас впервые». Та же палатка, тот же полковник, но выражение его лица уже не столь приветливое. «Я вынужден вам сообщить, что в силу некоторых обстоятельств мы пересмотрели ваше дело. У вас были проблемы с физической подготовкой и с дисциплиной. Поэтому было пересмотрено решение о вашем зачислении. Мне жаль! Мы будем рады видеть вас среди наших абитуриентов через год».

Как вышел из палатки, Андрюха не помнит. Солнце всё ещё светило. Трава и деревья были ещё зелёные. Но образ «курса» в голове уже скрылся в пыли за холмом и больше не был слышен. Пытаясь убедить себя, что это всё реально, но не в состоянии выйти из прострации, Андрюха сел на теплотрассу и какое-то время сидел, никем не замеченный, с ошалелым выражением лица. Первым подошёл курсовой. Андрюха выдавил несколько слов, описывающих случившееся, чем не на долго озадачил капитана. Потом тот, догадавшись, протянул: «А-а-а-а! Денис не проходил со своими тройками. Кого-то надо было подвинуть. Тут ничего не поделать. Извини! Но я тебе этого не говорил!»

Сколько ещё времени прошло, Андрюха не помнит. Он так и сидел в отрешении на теплотрассе, абсолютно никому не нужный и в отсутствие всяческих сил думать «что дальше?». Бегавший вдалеке и явно чем-то озабоченный Чук не сразу его заметил. Наконец Чуковы заботы позволили ему отлучиться, и он воссел рядом на трубе, уставившись на тёзку с открытым недоумением и вопрошая всем видом. «Так… и так…» – рассказал кратко Андрюха Чуку. Крайнее ошаление Чука длилось недолго. Он сразу предложил идти к курсовому и выше и искать помощи и правды. Услышав, что курсовой уже в курсе и заявил, что ничего не поделать, Чук ещё немного попыхтел и спросил, что Андрюха думает делать дальше. «Понятия не имею, – ответил Андрюха и заявил: – Домой я не поеду. Ещё не знаю куда, но не домой».

Казалось, Чук именно такого ответа и ожидал, и незамедлительно озвучил возможный план дальнейших действий, подробности которого Андрюха помнил смутно. Главное, что уловил, – домой возвращаться не надо. В общем, дело обстояло так. В Краснодаре пару лет назад было создано новое Военное Училище РВСН. Да, это уже был не космос, но близко к нему. Речь шла о новейших мобильных межконтинентальных ракетных комплексах «Тополь» и о новейшем специально созданном училище, куда собиралось всё самое передовое: от перспективных и неординарных офицеров в преподавательский состав до курсантов, которые по тем или иным причинам были отвергнуты Можайкой, но набрали не совсем плохие баллы на экзаменах. Именно с этой целью в Можайку и была направлена команда «покупателей» с целым полковником во главе, имевшим под два метра рост, 47 размер обуви, простодушную улыбку, весело спрыгивающим по лестнице с кипой личных дел под мышкой и придающим своим видом живости всей закостенелой обстановке вознёсшихся выше небес обитателей Можайки. Чук заявил, что если его берут без экзаменов, то Андрюхой с его пятёрками не погнушаются уж точно.

Не особо воспрявши духом, Андрюха под конвоем Чука забрал свои документы и сдал их представителям КРЯКа (Краснодарский ракетно-ядерный колледж). Как и предвидел Чук, Андрюхе было заявлено, что его берут. Но Андрюхина инстинктивная улыбка говорила не о радости от свершившегося события, а скорее являлась издевательской ухмылкой из глубины души: «Где-то я уже это слышал сегодня».