Стайками, чирикая на своем птичьем языке, никогда с нами не общаясь, перемещались низкорослые вьетнамцы. Тут же можно было встретить группу стройных, высоких и красивых, видимо, специально отобранных, монголов. Их стройность особо подчеркивали длинные, до самых пят, видимо, кавалерийского покрова, шинели. Сукно наше, но кройка и шитье по тамошним лекалам.
А вот по противоположной стороне улицы движется группа не менее стройных и симпатичных ребят, в шинелях мышиного цвета. Да это же немцы! Доблестные представители первой немецкой страны, идущей по пути строительства социализма. Все они тоже подобраны строго по росту. Не ниже метр восемьдесят. Европейцы жили в общежитии на Мориса Тореза, где был, как говорили, уровень быта, достойный дипломатов. Лучшие из лучших.
А это кто такие, расхристанные-расстегнутые, в шинельках какого-то цвета пожелтевшей листвы? Присматриваюсь к кокардам, и вижу на них географический силуэт Румынии. А, ну да, эти ведь тоже наши, сателлиты. Хотя и пытаются строить какой-то свой, особый социализм с румынским лицом, видимо. Им под стать такая же группа болгар в форме горчичного цвета.
А вот летом, когда даже в Питере тепло, есть возможность теплолюбивым щегольнуть и вовсе своим национальным оперением. Вот идет по брусчатке вдоль забора штаба академии вообще невиданное в стенах нашего заведения создание. Девушка! В форме!? У нас ведь вообще – то среди обучающихся совершенно нет представителей противоположного пола. Монастырь.
А здесь, что-то невероятное. Сотни пар глаз пялятся на стройную красотку… С каблуками, минимум под сто восемьдесят. С выгнутой тульей, легенькая, прозрачная белая фуражка. Высокая, упругая грудь затянута в форменную сорочку с короткими рукавами и без галстука-удавки! Неслыханная для нас по тем временам борзость в форме одежды для военнослужащих.
Тугая попка обтянута такой же форменной мини-юбкой. И, в довершение ко всему, на плечах сверкают восемью звездами, погоны капитана медицинской службы вооруженных сил Республики Куба! У всех военных и гражданских мужиков, кто на тот момент находился поблизости, нижние челюсти опустились в район пупков, а с углов ртов стекала слюна вожделения.
Шелестел шепот срывающихся с губ фраз:
– Кто такая? Наша?
– Нет. У нас таких смуглянок с губами метиски не бывает…
– Так откуда же она?
– Да вон, смотри, нашивка над карманом на груди… «Република Куба»…
– Ух ты! Я такую первый раз в жизни вижу…
Красотка, с высоко и гордо поднятой головой, продефилировала через КПП в штаб академии, цокая подковками каблучков.
«Если уже капитан, значит, прибыла просто на какие-то курсы, – сделали мы свое умозаключение.– Для повышения квалификации. Капитаны у нас здесь с нуля не начинают, в отличии от нас, убогих.»
– Эх, хороша, Маша, да не наша, – прозвучала еще фраза со стороны двух идущих впереди нас майоров.
Да, действительно мне «везет». В медучилище группа состояла исключительно из пацанов. Армия, медрота, ни одной женщины. И теперь вот т.н. академия, тоже не за что глазом зацепиться. Есть, правда, изредка, преподы женского пола, но, как минимум, в два раза старше по возрасту. Ах да, зато у меня есть жена -красавица.
Как сказала одна из женщин- поваров в курсантской столовой, лет пятидесяти:
– Ну, что с них взять, мужики ведь так устроены, что не могут все время кушать хлеб, да хлеб. Иногда желают и булку.
