Курсанты: путь к звёздам - страница 20

Дома все было иначе, а теперь…

В постоянной борьбе до обеда с голодом, а после обеда со сном, Таранов вторую неделю думал о Гале. В любое время суток, в наряде или на занятиях, он умудрялся представлять себя с ней рядом. Вспоминал горячие пухлые губы, которые отдавали ему тепло так, что тестостероном наполнялось тело, хотелось бегать, прыгать, лететь за тридевять земель. Галя отличалась необычайно тонкой талией, а ее фигурка напоминала юную Джину Лоллобриджиду. Когда Таранов обнимал девушку, его средние и большие пальцы обеих рук чуть касались друг друга. Закрывал глаза и … оказывался рядом с ней. Открывал – представлял бурное развитие событий с обязательным медленным танцем, погасшими свечами, нежным ароматом, и женским теплом…

Прежде ему нравилось мечтать об Оле, потом представлять Наташу. Но в первом же отпуске он узнал от «добрых» соседей, что девушка встречается с другим. Она выбрала своего сослуживца по работе, с которым знакома-то была пару месяцев! Произошло невозможное. В мгновение забылись встречи в подъезде, где они часами могли мечтать о совместном будущем. Вычеркнуты из жизни ночные прогулки под фонарями, где Семен ей с выражением читал Вознесенского, Федорова, Есенина и даже первые свои робкие стихи. Она просто стерла прошлые годы, как тряпкой пыль на полированном столе…. Забыла, вычеркнула, оставила в прошлом.

Почему ей понравился хромой старик? Тридцать два года – это конец жизни, а она решила связать с ним судьбу в свои юные восемнадцать лет. Может быть потому, что этот «хромой» так же, как она, увлечен классической музыкой? Или, как Наташа, мечтает о трех маленьких мальчиках и трех девочках в семье? Или сходит с ума от Сальвадора Дали?

Таранов никак не мог понять женского решения. Больше всего угнетало ее нежелание разговаривать с ним по телефону. Она бросала трубку всякий раз, как он скажет «Привет, милая»…

Марк тысячу раз его предупреждал о ветрености их соседки по дому, но советы друга улетали в небо, как легкие желтые листья разгоняет осенний ветер со строевого плаца.

Размышления о милых образах девушек уносили в таинственные грезы, но многочисленное количество возлюбленных смущало. Фотография Гали показалась счастливым знаком судьбы, а в школе она была ему симпатична не больше, чем Света или Люда. Увлечение Викой в последний год школы затмило всех остальных девочек, но несколько ошибок в ее письмах поколебали светлое чувство. Причиной возвращения влечения к девушке из пионерского лагеря стала откровенная её фотография в купальнике у моря… Неизвестно, что ему доставляет большее удовольствие: смотреть в ее черные до сумасшествия глаза или ласкать взором нежные плечи и шею, высокую грудь и стройную талию.

Генка случайно увидел в руках у друга эту фотографию на пляже и чуть не вырвал.

– Тебе неведомы воздушные чувства, Таран! Эту сказочную женщину буду любить я… Несколько раз… Под одеялом в казарме…

– Пошляк! Будешь, может быть. На расстоянии.

Немного смущало раздвоение, а то и утроение чувств, как будто утром можно любить одну, а вечером другую. То блондинку, то брюнетку, то шатенку. Об одной думать днем, о второй мечтать по ночам, а представлять себя в объятиях с третьей. Даже тогда, когда всплыл хромой соперник, Таранов продолжал носить фотографию Наташи рядом с Викой. А за обложкой лежал снимок Гали. Они еще долго хранились в его военном билете, поддерживая теплые воспоминания, а чувства прыгали от одной к другой, как теннисные мячики на корте…