Агнесса посмотрела на циферблат напольных часов и лишний раз похвалила себя, что оставила после обеда час на отдых. Разговор с новыми девочками не всегда складывался легко и требовал порой большого напряжения. Агнесса не зря решила начать с Софьи Риттер, она предвидела, что девушка будет задавать недетские вопросы. Подумав о том, что Софья уж слишком рано лишилась девственности, Агнесса посчитала, что основным мотивом для ее побега будет как раз желание быть с мужчиной. То, что все, как одна мечтают в первое время побыстрее выйти за забор, Агнесса считала естественным. В этом возрасте личная свобода ценится превыше всего. А в школе как раз контакты с внешним миром и запрещались. В свое время она отказалась даже от посещений родителей: «добрая» мамочка одной курсистки во время свидания дала своей дочери «лекарство». А на девочке стояла очень жесткая кодировка. Ребенка откачали, мамочку бросил муж, отец девочки, так и не простивший глупую жену.
Агнесса знала, что такое – потерять свободу. Но, вернувшись в мир, она вдруг поняла, что свободен человек полностью только тогда, когда он свободен от себя самого. А этого она себе позволить не могла. Создав себе тюрьму из строгого распорядка, Агнесса уже никогда не могла освободиться от взятых ей самой обязательств. Так же, она видела, жили и Ада, и Гордей, и Бэлла. Собственно, она и подбирала в команду людей фанатично обязательных. И терпеть не могла, когда кто – то что – то не выполнял, прикрываясь обстоятельствами.
Ровно в три в дверь постучали. Агнесса села в кресло у маленького кофейного столика и громко сказала:
– Войдите, Софья.
– Здравствуйте. Вызывали?
– Здравствуйте, Софья. Садитесь, – она показала рукой на второе кресло.
«Очень уверена в себе и это не бравада. Хорошо. Можно говорить в открытую», – Агнесса протянула девушке лист с напечатанным на нем текстом.
– Прочтите, это то, что вам нужно знать для начала. Будут вопросы – задавайте.
– А вы меня ни о чем спрашивать не будете? И поучать, как дальше жить? – с любопытством посмотрела на Агнессу Софья. «Да, она стара. Но не в маразме, точно», – подумала она, глядя на спокойно сидящую Агнессу.
– Нет. Мне не интересны твои планы на будущее. О твоем прошлом, о твоей семье, о твоих наклонностях я знаю все.
– От отца? Так он ничего не знает! – в голосе Софьи послышалось легкий смешок.
– Да, твой отец не знает многого из того, что знаем мы. Я думаю, мы пощадим его и не будем рассказывать ему ни о Кашине, ни о том, как ты стала женщиной, ни о том, как ты отрабатывала свои долги.
Софья побледнела. Что – то не так пошел разговор с самого начала, не так, чтобы взять верх. Она быстро пробежала глазами по тексту.
– Что это?
– Программа твоего обучения на два года. Корректироваться не будет. Что – то не устраивает?
– Агнесса Лазаревна, я, конечно, может и распутна, но не совсем безнадежно тупа. Я умею танцевать, мне не нужен стилист и я не собираюсь одеваться так, как хочется вам. Умение держать нож в правой руке мне привили с детства, в носу я не ковыряюсь, исправлять недостатки фигуры, изнуряя себя шейпингом, не вижу необходимости. А уж латынь и итальянский мне вовсе ни к чему. Не будете же вы насильно усаживать меня за парту? Хотя вы и не хотите знать о моих планах на будущее, я все же рискну высказаться. Можно?
– Конечно, Софья.
– Если не удастся сбежать…Так, понятно, – кивнула она, увидев протестующий жест Агнессы, – Тогда я буду заниматься только тем, к чему лежит душа.
