– У вас здесь такие вкусности, что просто глаза разбегаются. Я ещё немного подумаю и, заодно, аппетит нагуляю. А для начала, принесите стакан апельсинового сока.
Тот понимающе кивнул и удалился. На самом деле, Зимин деликатно спровадил кельнера не только для того, что бы не спеша выбрать, чем бы перекусить. Откровенно говоря, ему не терпелось выведать, по какому такому важному делу его сюда пригласили.
– Ну, а пока, чтобы зря время не терять, – обратился он к Глебу, – выкладывай, чего ради ты меня затащил в это «нацистское» гнездо?
Сказал и улыбнулся, вспомнив «Семнадцать мгновений весны» и Штирлица-Тихонова, который в преддверии неизбежного сокрушительного краха третьего рейха периодически попивал отменное баварское пивко в заведениях, сильно смахивающих на это.
– Я тут недавно посетил Курскую область. И там, понимаешь ли, неожиданно нарисовался один мужичок… – издалека начал Глёб.
– И чем же он замечателен, этот твой мужичок? – вновь заглянув в меню и по-прежнему не отрываясь от решения насущного вопроса, чего бы такое заказать на ужин, рассеянно поинтересовался Борис.
Журналист поднёс ко рту чашку, отхлебнул кофе и легкомысленно ляпнул:
– А он спит и видит.
– Очень остроумно, – вяло отреагировал Зимин, приняв его слова за неуклюжую шутку, но всё-таки решил уточнить. – И что же именно он видит?
– Сны, – последовал наивный ответ.
– Сны многие видят, – огрызнулся Борис и, нахохлившись, словно намокший под дождём воробей, недовольно уставился на товарища. – Слушай, Глеб, ты серьёзно думаешь, что мне больше делать нечего кроме, как тащиться через пол-Москвы на Таганку, якобы, для делового разговора? – впрочем, он тут же смягчился. – Ну, сказал бы сразу, что стосковался по моему обществу – я бы и так прилетел, повидаться, за жизнь поболтать. А-то наплёл про какое-то важное дело.
И всё же в последних словах явственно слышались нотки разочарования.
– Не-не-не… – торопливо затараторил Глеб и укоризненно посмотрел на товарища. – Экий ты горячий! Остынь, дружище! Соскучился – это само собой, но я тебя дёрнул, действительно, не просто так, а по поводу. Никакого трёпа и пустозвонства. Сейчас сам всё поймёшь… – журналист примирительно похлопал его по плечу и заговорил, словно учитель с учеником-тугодумом, произнося каждое слово с секундным интервалом. – Поясняю… сны… которые… он… видит… соответствуют… реально… произошедшим… когда-то… событиям.
Борис моментально прибодрился.
– Ну-ка, ну-ка… Надеюсь, это не шутка?
– Какие могут быть шутки в таком нешуточном деле? – Каширин самодовольно ухмыльнулся, изобразив на физиономии безграничную уверенность. – Даже не сомневайся. Есть подтверждения некоторых непосредственных очевидцев тех самых событий. Скажу больше, совпадение стопроцентное, вплоть до мельчайших подробностей.
– Тебя послушать, так выходит, и в российской провинции, наконец-то, объявился одарённый самородок, вроде Ванги, – недоверчиво заметил Борис.
– Специалист по мозгам ты. – Пожал плечищами Глеб. – Тебе и разбираться: Ванга – он там или ещё кто? Сам же просил, при случае, присмотреть какого-нибудь уникума для твоих исследований.
Зимин припомнил, как года полтора назад он, действительно, в разговоре мельком обронил, что активно занимается поиском людей, наделенных какими либо необычными способностями, причём, даже не уточнил, в чём эти способности должны заключаться. Золотое было времечко! Тогда он только-только защитил докторскую, сформулировал тему, получил лабораторию, штат сотрудников, выбил финансирование… Короче, активно готовился к прорыву в нейрофизиологии…
