Курская битва, которую мы начали - страница 39

Последнюю возможность раскола союзников по «антигитлеровской» коалиции как будто предоставила сама судьба, когда в апреле 1945 года скончался американский президент Франклин Рузвельт (Franklin Roosevelt) и его место занял крайне негативно относившийся к коммунистическому режиму СССР Гарри Трумэн. Гитлер тщательно изучал события Семилетней войны, и теперь, на его взгляд, история вновь повторялась – приблизительно через 6 лет после начала военных действий Германии против коалиции европейских держав и России, когда неприятельские армии уже вступили на территорию Бранденбурга и Померании, вдруг умирает один из антигермански настроенных вражеских вождей. Так в январе 1762 года скончалась императрица Елизавета I Романова, и Пруссию Фридриха II фактически спасли от военного поражения и капитуляции сначала вступивший на русский престол поклонник короля, воспитанник прусской военной школы Петр III, а затем Екатерина II, отец которой был фельдмаршалом прусской службы, а мать – тайным агентом Фридриха. В боевом приказе Вермахту от 15 апреля 1945 года говорилось, что теперь, когда смерть избавила землю от величайшего военного преступника всех времен (Ф. Рузвельта. – П. Б.), этот поворотный момент в войне станет решающим[163].

Однако, в отличие от Семилетней войны, катастрофические последствия противоборства с русской армией не оставили Гитлеру времени, необходимого, чтобы Гарри Трумэн (Harry Truman) успел вступить в серьезный конфликт с политическим руководством СССР. Суммарные стратегические, оперативные и тактические просчеты и ошибки Вермахта на Восточном фронте (в том числе и в Курской битве), ограничили время сопротивления германцев первой декадой мая 1945 года. Последняя возможность так и осталась только потенциальной. Фридрих II оказался дальновиднее Гитлера, сделав расчет не только на военную силу, но и на внедрение агентов влияния в высшие эшелоны власти потенциального противника. По мнению генерала Гейнца Гудериана, Гитлер был лишен мудрости и чувства меры своего кумира – Фридриха Великого[164].

Как впоследствии признал фельдмаршал Кейтель, имея в виду возможность достижения сепаратного соглашения с Великобританией и США, начиная с лета 1944 года, Германия вела войну за выигрыш времени в ожидании тех событий, которые должны были случиться, но не случились[165].

Соответственно, кроме призрачной возможности политической конфронтации между своими противниками, военно-политическому руководству Германии оставалось еще надеяться только на так называемое «чудо-оружие». Однако конструктивного подхода, знаний, опыта или интуиции у немецких лидеров оказалось недостаточно, чтобы, во-первых, заранее предусмотреть возможность негативного развития событий на фронте; во-вторых, сделать правильный выбор среди всех предлагаемых вариантов того вида оружия, которое могло быть реально сконструировано и произведено в нужном объеме за определенное, достаточно короткое время, а при боевом применении внесло бы кардинальный перелом в ход военных действий; в-третьих, согласованно принять и добиться выполнения решений о перераспределении дефицитных ресурсов для реализации проекта с непредсказуемым результатом. Хотя вблизи судить о том, какая из соперничающих исследовательских программ в итоге окажется наиболее эффективной, в большинстве случаев не могут даже выдающиеся ученые – эксперты в своей области. Это становится ясно только по прошествии определенного времени.