– Да. Огромное желание, помноженное на силу магии – может принести свои плоды. Вот только это имеет и минусы.
– Какие? – мгновенно насторожилась я, у меня Лаура лежит после освобождения подобным образом. И Золтона, кажется, также освободили.
– Если это сделает дракон из другого дома, то огромная вероятность, что и очнувшийся дракон будет принадлежать отныне к этому дому. Полностью рвутся связи с родным домом, и это не остается безнаказанным. Дракон будет слаб, и будет нуждаться в постоянной защите. Он станет обузой для Дома.
Ну, для кого обуза, а для кого любимая. Вильгельм защитит и убережет свое сокровище.
– Это все?
– Этого мало? Но впрочем, ты права, это не все. Очень велик шанс, что дракон у пробудившегося подобным образом может не проснуться. Будет необходимо начинать все с нуля. Снова наращивать резерв, пробуждать дракона и отчаянно надеяться, что он проснется. Как правило, потеря дракона губительно сказывается и на человеческой форме. Не все готовы смириться с этой потерей. Поэтому разбивают кокон очень редко. Никто не хочет подвергать дракона таким страданиям.
Опять-таки к Лауре это не относится. Она так и так ушла бы из Рубинового Дома выйдя замуж, и дракона у нее, по сути, не было. А так у нее опять будут пятьдесят лет на его пробуждение. По-моему все отлично.
И тут только до меня дошло! Нет!
Глава 4. Не предлагайте мне, пожалуйста, никакой дичи – я же на все соглашусь!
– Если ты запутался в жизни…
– Распутайся?
– Нет.
– Домотай клубок противоречий до конца?
– Нет!
– Ну а как, о мудрый наставник?
– Ори и кусай нитки.
– Помогает?
– А должно?
Хель
Золтон! Его кокон был разбит! И кто это сделал, он сам или его разбили – я не знаю. Это значит, что сильнейший дракон империи стал слабым и беспомощным? Это значит, что он перешел в другой дом, возможно, полностью враждебный? Это значит, что он может навсегда лишиться дракона?
Волна необузданной ярости поднялась и прокатилась по мне. Жечь и убивать всех, кто может быть к этому причастен!
– Вайка! Прекрати немедленно! Хватит! – сильные руки Хана и его настойчивый голос привели меня в чувство.
Друг с силой навалился на меня и повалил на диван. Прижал мое худосочное тельце к черной обивке и настойчиво повторял.
– Вай, все нормально! Мы справимся!
И мы справились. Я не стала оборачиваться и все сжигать. Вряд ли конкретно здесь в присутствии сильнейшего и древнейшего черного дракона у меня бы это получилось, но последствия могли быть не радужные.
– Занимательно. Весьма занимательно. Примерили на себя все последствия? И представили подобное пробуждение свое? Вы ведь, насколько я понял, тоже появились из подобного кокона?
Только о себе и думает эгоист древний. Как я появилась не твое драконье дело!
– Что-то типа этого, – вслух произнесла я.
– Я так и подумал. Все-таки совсем еще девочка. Подобные эмоциональные качели свойственны молодым драконам. Особенно, если оборот и пробуждения были не длинной в пятьдесят лет, а намного короче. Это пройдет со временем, – снисходительно пояснили мне.
– Очень надеюсь, – буркнула я
– Своеобразный у вас способ справляться с этим. Только вот не советую вам долго спать с этим молодым магом. Хлопот много. Да и не дело это заводить отношения с человеком. Развлеклись, и хватит уже, – и он бросил небрежный взгляд на севшего обратно в кресло Ханса. Впервые за все время, что мы тут находимся.
Я сплю с Хансом? А, ну да. Он зовет меня по имени. Уронил на диван, настойчиво звал и я послушалась. То, что это мой лучший друг и у него есть невеста в голове у этого древнего не поместится. И кто, спрашивается, из нас ущербный?
