– Говорит сержант Версавел. Кто у телефона?
На другом конце провода несколько секунд было тихо – сотрудник охранного центра понял, что ему не повезло.
Всякий раз, когда поступал сигнал, он передавался через специальный телефонный канал в экстренную службу центра в шестидесяти милях от этого района. Но охранник решил вздремнуть пару часов вечером, чего он никогда не делал раньше. Он обещал своему сыну провести день в парке развлечений. Его бывшая жена отказалась брать в расчет, что он работает посменно, а право на посещение сына у него было лишь по воскресеньям, она не сделала для отца своего ребенка никаких исключений.
– Фредди Дугардин из охранного центра. Это полиция? – спросил он в тщетной надежде, что ответ будет отрицательным.
– Да, – сказал Версавел без выражения. Он полагал, что человек нервничал, и мог понять почему. Если был сигнал в тот вечер, а он его не принял по той или иной причине, утром его может ожидать госпожа безработица.
– Ничего серьезного? – спросил Дугардин почти с отчаянием.
– Весь магазин обчищен, мой друг, – сказал Версавел и вдруг понял, что сигнализация-то работала, когда они вошли в помещение. Дегроф ее побеспокоил. Вот почему охранник позвонил. Это было в воскресенье, и система должна была работать в нормальном режиме до понедельника. – Кто-нибудь мог отключить сигнализацию ночью? – спросил Версавел и открыл свой блокнот.
– Один момент, – попросил Дугардин. Он лихорадочно набрал код «Дегроф. Бриллианты и ювелирные изделия», глядя на монитор: wv-BR-1423. Пару секунд ожидания. Дугардин потер лицо ладонью и задышал. – Сержант, – сказал он громко и с облегчением, – нет ни одного зарегистрированного сигнала с полуночи до сих пор.
– А до полуночи?
– Одну секунду.
Это заняло две минуты.
– Господин Дегроф выключил систему в пятницу вечером. Он связался с моим коллегой по телефону.
– Пятница, вы говорите, – повторил Версавел. – Оставайтесь на линии, господин Дегроф здесь, рядом со мной. Вы отключали систему охраны в пятницу вечером?
Заместитель прокурора Мартенс присоединилась к ним и внимательно слушала.
– Конечно нет, – ответил Дегроф, как будто обидевшись.
– Господин Дегроф утверждает, что он не снимал систему с охраны в пятницу вечером, – сказал Версавел. Он использовал слово «утверждает» нарочно. Исходя из собственного опыта, он хорошо знал, что не должно верить людям на слово.
– Нет же. – Дугардин говорил уже более уверенно. – Он позвонил в 22.23. Вы можете послушать запись. Всего секунда.
Версавел простучал вальс Штрауса по столешнице, пока ожидал ответа. Дугардин перематывал пленку.
– Вот оно, – объявил Дугардин триумфально. – После пары разговоров и гудков.
Версавел услышал голос Дегрофа. Как и остальные выдающиеся граждане Брюгге, Дегроф говорил на западно-фламандском диалекте, вставляя иногда французские слова.
«– Алло, центр экстренной помощи? Гислай Дегроф говорит. Извините за беспокойство, но этим вечером я ожидаю важного клиента, я выключу сигнализацию.
– Понял, господин Дегроф. Как долго система будет отключена, как вы предполагаете?
– Час или полтора. О’кей?
– Значит, до полуночи все будет как обычно?
– Бьен су, мон ами[1].
– О’кей, господин Дегроф, приятно провести вечер».
Дегроф жестом нетерпеливо дал понять, что хочет прослушать запись еще раз.
– Вы можете запустить запись повторно? – спросил Версавел. – Господин Дегроф хочет услышать себя еще раз.
