Истории множились, продолжая заполнять сознание, и среди россыпи образов Саломея четко увидела Сабазия и Кибелу, которые отправляют Афну найти их приемного сына и положить конец его безумию.
– Почему я? – спросила Афна.
– Потому что ты любишь его. Потому что он любит тебя. Ты нужна ему, так же, как он нужен тебе.
Долгие странствия Афны пронеслись перед глазами Саломеи в одно мгновение. Вместе с Афной молодой бог возвел новый город, который был так же красив, как и бывшая нимфа. Информация стала смазанной. Любовь, дети, века мудрого правления – все осталось позади. Саломея вздрогнула, увидев крушение империи. Тени сгустились. Блики обрели плоть, являя четкую картину трагедии: крупные слезы на щеках Афны. Ее любимый город был разрушен. Дети убиты.
– Как же так, Иакх? – застонала она, склоняясь над растерзанным телом непризнанного бога.
Его сердце еще билось. Афна подняла его, прижимая к своей груди.
– Ты не сможешь вернуть его к жизни, – сказала Кибела, когда Афна пришла за помощью в покинутый века назад культ Сабазия. – Но ты сможешь помочь ему исполнить его давнюю мечту. Стать истинным богом. Его сердце. В нем жизнь его родителей. Ты должна сохранить его. Настанет день – и твой возлюбленный возродится вновь и займет свое место среди богов.
– Но без меня.
– Ты нимфа. Тебе место здесь.
– Я понимаю.
Вспоров себе живот, Афна опустила в разверзшуюся полость сердце возлюбленного. Теперь оно всегда будет с ней – там, где заканчивается ее женское начало, будет начинаться его сердце.
История снова побежала вперед с чудовищной быстротой. Оргиастические мистерии, поклонение свергнутым богам, начало новой эпохи и ее крушение… Саломея увидела, как молодая правительница Сфинкс принимает решение переселить культ Сабазия и Кибелы в Новые Фивы, где бессмертная нимфа Афна покинет сородичей, выбрав собственный путь, притворившись обыкновенной женщиной, смешавшись с многоликой толпой на шумных улицах, изредка посещая театр Торсия, чтобы увидеть божественные постановки, которые так сильно напоминали бессмертной нимфе о канувших в небытие временах.
– Так она была все время рядом! – прошептала Саломея, отчетливо представляя лицо Афны в первых рядах рукоплещущей актерам публики.
– Рядом! – прошелестели старые жрицы, указывая на пустой алтарь, где должно находиться сердце их бога. – Верни нашу дочь, в теле которой живет наш бог.
– Вернуть? – Саломея только сейчас поняла, что добралась до алтаря. – Но я не могу вернуть Афну. Я пообещала богине из Аида, что приведу к ней Афну.
– Верни Афну, и мы подарим тебе бессмертие.
– Бессмертие? – Саломея злилась, что общается с имитациями, принимая правила игры, словно стала частью этого чокнутого мира.
«А может быть, и стала? – подумала она растерянно, вспоминая слова молодого стражника, что только так здесь можно продвигаться к цели. – Да как бы не так!» Она подняла голову, собираясь рассмеяться над старыми жрицами.
– Не забывай: те, кто может подарить бессмертие, с легкостью способны оборвать жизнь, – предупредили имитации.
– Я…
– Верни Афну и бога в храм, или мы найдем и убьем тебя! – громыхнули старые жрицы, и подкравшееся со спины пламя, лизавшее стены и потолок, окутало Саломею, перенося из подземелий на шумные улицы Новых Фив к театру Торсия, откуда она должна начать поиски сбежавшей нимфы.
