– Остад, специально для тебя надо ручку красным цветом зажигать? – Илай запнулся и констатировал прискорбный факт: – И это пришла Эден.
Он был одет наспех. Расстегнутая рубашка открывала гладкую грудь, ремень болтался на поясе.
– А что означает зажженная ручка? – полюбопытствовала я, переводя взгляд с обнаженного тела на мрачное лицо хозяина комнаты. Глаза-то отвела, но перед мысленным взором по-прежнему стоял мужской торс. В воображении он почему-то светился… Широкие плечи, аккуратно намеченные кубики на животе, родинка в районе пупка. Когда я родинку-то успела запомнить?!
Форстад нахмуренно молчал.
– Поговорить надо, – объявила я.
Вдруг в глубине комнаты что-то звякнуло. Следом раздался сдавленный девичий писк:
– Ой!
Повисшее молчание было грандиозным и почти осязаемым. Лучше бы Остад обманул меня с адресом, а его лучший друг зажег ручку! Теперь я точно знала, что обозначал этот безмолвный, но выразительный знак.
– Извини! В смысле, лучше извинюсь завтра за все сразу. И за это тоже. – Я махнула рукой с намеком на «обстоятельства» в комнате и моментально развернулась.
– Кто там? – снова прозвучал девичий голос.
– Никто, – отозвался Илай, а потом вдруг схватил меня за локоть, не позволяя взять разбег в сторону выхода.
Дверь закрылась. Мы остались в коридоре. Надышавшиеся дымом сожженного веника парни загоготали. Вряд ли они смеялись над распуганными по углам жилого крыла злыми духами, наверняка потешались над нами. Для них не было секретом, что в пятой комнате находился не один, а двое человек. Тут еще и третья с умным видом и учебниками в зубах прискакала.
– На трио не рассчитывай! – зашипела я, не понимая, что Форстад намеревался вытворить.
– Размечталась, – фыркнул он и потащил меня к выходу.
Стало немножко не по себе. Неужели решил помочь слететь вниз?
– Честное слово, я сама найду дорогу. Не надо меня провожать! И с лестницы спущусь без пин… проблем!
Он ловко оттеснил меня в мужскую купальню с гудящим сушильным шкафом, мокрым каменным полом и кабинками для мытья, на которых почему-то не было ни одной дверцы. От движения моментально затрещали, разгораясь, магические лампы. Вспыхнул яркий свет. А у нас на этаже, между прочим, в купальне царил полумрак, как в подземелье. Наверное, чтобы девицы не торчали подолгу и не создавали ажиотажа.
– Зачем ты меня сюда запихиваешь? Ты же голый! – возмутилась я, оказавшись в звонкой тишине пустого помещения. – В смысле почти голый.
– Зато ты полностью одетая.
– Божечки, хочешь меня выкупать? Я с учебниками! – Как будто только из-за беспокойства за библиотечные книги мне не хотелось оказаться под лейкой с ледяной водой.
– Эден, тебе в голову всегда приходят такие свежие идеи… – В лице Илая отразилась настораживающая заинтересованность. – Ты хотела поговорить. Говори.
– Сейчас? Серьезно?
– Ты пошутить хотела?
– А как же болонка? Она же обидится и потом тебя облает!
– Какая еще болонка? – сморщился парень.
– Которая блондинка. Или у тебя там брюнетка? Знаешь, верни блондинку, а то я прозвища не успеваю придумывать. – Красноречивый взгляд Форстада говорил лучше любых слов, что мой бесконтрольный словесный поток его вообще не радует. – Ты прав, я буду нумеровать.
– Эден, не пойму… ты пьяная, что ли? – Он неожиданно схватил меня за подбородок и без особого пиетета повернул голову, словно проверяя на свет степень девичьего опьянения.
