– Ага, он. Авдотью схоронили всем миром, вскладчину, а он потом обнаружил в матрасе бабки тридцать тысяч целковых. Хотел даже раздать деньги тем, кто сложился на похороны.
– И чо, – спросил Витюня, – раздал?
– Кажись, нет. Начал терзаться вопросом, что нужно сделать богатому, чтобы не оказаться в вечном аду, и может ли богатый, раздавший все свои деньги бедным, от него спастись.
– Знаю, он меня тоже спрашивал. Я ему ответил, что богатый спасётся. А бедный спасётся лишь тогда, когда по-христиански смирится со своей бедностью и будет жить честным трудом.
– Ну и вот, – продолжила Раиса, – он как-то подошёл в церкви ко мне за свечкой и рассказал, что его мучит. Стоит ли, мол, мне превращаться в богатого и раздавать свои деньги, чтобы спастись, если можно оставаться бедным и просто найти в матрасе сумасшедшие деньги, «случайно разбогатеть» и не спасаться?
– Вот олух Царя Небесного, – сказала Лидия.
– Ага. Сначала он перерыл свою халупу и курятник, вспорол все подушки и вскрыл полы, а потом начал бегать на почту за лотерейными билетами.
– И чем кончилось дело? – спросил Витюня без тени улыбки на лице. – Огород перекопал?
– Нет, позвонил на телешоу «Как стать миллионером». А там его спросили про социальное положение, доходы и предложили заполнить анкету на каком-то сайте, но компьютера у него отродясь не было. Поехал в область, промотал деньги и успокоился.
– Смешно. Кармическое испытание бедностью и богатством тянется из прошлой жизни через настоящую в будущую. Нельзя транжирить богатство и роптать на бедность – слишком тонки нюансы кармической балансировки. Поэтому в следующей жизни от неправильного отношения к деньгам можно получить тяжкую судьбу и пострадать, хотя вы в это и не верите. Удобнее одного окрестить, другого обвенчать, третьего отпеть, а прочих наставить смирением и тем, что на всё воля Божья. Церковь не объясняет причины кармических страданий, потому и верующих мало.
– У нас на окраине жила с матерью Глафира, – продолжила гостья, —девка лет двадцати трёх. Два года назад уехала в город, где хотела стать содержанкой, а устроилась, прости Господи, проституткой. Кого ей, кроме себя, винить? Недавно вернулась в свою деревню, еле сбежала от сутенёра, ещё и должна осталась.
– Ты видела её, Рая? – спросила Лидия.
– Да, встречает меня и говорит, к батюшке хочет сходить. Спросила, зачем? Отвечает, надо узнать, чем отличается ненаказуемая любовь в гареме от административно-наказуемой любви на бесплатном «субботнике» для авторитетных пацанов. Никак в родном доме заскучала и снова в город намылилась. А потом стала пытать меня, что может ждать проститутку в вечном аду, если проституцию и гаремы легализуют народные избранники.
– Стыд-то какой! – воскликнула Лидия.
– А чо такого? – риторически спросил племяш. – Депутаты должны уметь отличать либидо от блуда, когда открыто пишут, что на его искоренение можно ухлопать несколько земных воплощений, и в церквах всех от мала до велика стращают вечным огнём. А то таких законов напринимают, что люди засмеют. Это раньше у нас в стране не было секса, не говоря о тантрическом, однополом или трансгендерном, а теперь другие времена. Такова структура момента. Я прав, отец Пафнутий?
– Времена-то другие, грехи старые. Мирские законы временны, одни Божьи законы вечны.
– Такие, как закон о вечности преисподней?
– И о вечности преисподней. Вон, ко мне местный эрудит Василий давеча приходил, делился сомнениями в Промысле Божьем. Какие-то городские стиляги прошлый год у него квартировали. Назвались дизайнерами и забыли в доме книжицу про чуждый духу нашему индуизм.
