– Но вы же не помните, в отличие от меня, когда именно они были. А я помню. Вплоть до дня помню… вплоть до часа… И сломанная жёлтая мальва и три огурца на земле… Не с ума же я схожу в конце концов? – засмеявшись, спросила Анфиса Николаевна.
Пока меня не позвали завтракать, я внимательно осмотрел грядки и лужайку между ними и забором. Ведь должен был тот, кто лазил за огурцами, оставить хоть какой-нибудь след? А если он был не один, то тем более. Я же помнил, как в одном фильме сыщик говорил другому сыщику, что не бывает преступника, не оставляющего следов, а бывают инспектора, этих следов не замечающие. И всё же ни одного следа я не нашёл. Словно похититель огурцов висел в воздухе над грядками. Трава на лужайке была не примята, и в расщелинах камней ограды не виднелось ни крошки земли с ботинок. А перелезть через ограду ОН должен был обязательно, потому что калитка на ночь закрывалась.
Тут меня позвали завтракать. Я вымыл руки, прошёл на террасу и сказал, увидев нарезанные кружочками огурцы, к тому же политые сметаной:
– Что вы наделали? Ведь на огурцах, наверно, были следы от пальцев преступника!
– Слушай, ты давай ешь, а не ищи себе работу. Ты приехал отдыхать и набираться сил. И лечить своё горло, – сказала мама. – Во всём мы разберёмся без тебя.
Но я так загорелся этим делом, что мне было не до еды.
Я обрыскал на коленках всю лужайку, осмотрел каждый камень, но ничего не нашёл. «Не невидимка же ОН, в конце концов», – подумал я и позвал Кыша.
– Без вашего брата нам не обойтись, – сказал я ему, прицепил к ошейнику поводок, подвёл к тому месту, где нашли три огурца, и велел искать.
Но Кыш ленился, чесал нос лапой, ел травку и чихал.
Ко мне подошла Анфиса Николаевна.
Она спешила на работу в пансионат «Прибрежный».
Я спросил:
– А вы тогда поймали похитителя огурцов?
– Я сначала догадалась, кто он. Его фотокарточка справа от зеркала. Посмотри. Я спешу. Вечером поговорим.
Наша хозяйка ушла на работу, а я зашёл в дом, залез на стул и увидел справа от зеркала фото парнишки лет тринадцати в военной гимнастёрке. К ней были приколоты орден Красной Звезды и медаль «За отвагу».
«Вот так похититель!» – подумал я.
– Алёша! Пойдём скорей в «Кипарис», отнесём папе бритву. Она была в моём чемодане! – позвала мама. – Папа будет бушевать, когда её не найдёт.
Я залез на ограду, зажмурился, прыгнул на улицу и ушиб подбородок об коленку. Из глаз у меня посыпались искры.
– А если ты сломаешь ногу? Ты понимаешь, что сорвётся весь наш отпуск? – спросила мама. – Ты обязательно должен выходить на улицу именно таким путём?
– Я ищу след, – ответил я.
– Идём быстрей. Даю тебе честное слово, а ты знаешь, что оно действительно честное, что, если ты не будешь отдыхать как следует, если ты будешь лазить по заборам и вытворять чёрт знает что, я отвезу тебя на аэродром и отправлю к Сергею Сергеевичу! Ты понял? И не забудь про Кыша! Я всю ночь после его возни с кошкой не могла уснуть. Мне снились всякие ужасы, – сказала мама и даже дёрнула меня за руку. – Кроме того, я волнуюсь за папу, а тебе хоть бы хны! Ты вздумал играть в сыщиков, и я чувствую, что до добра нас это не доведёт. Местные хулиганы с тобой цацкаться не будут, учти. Мы с Анфисой Николаевной решили заявить в милицию, а ты, пожалуйста, сам ничего не предпринимай. Дай мне отдохнуть! Ведь у меня раз в году отпуск!
Я ещё раз пообещал помочь маме отлично отдохнуть. Она успокоилась и послала меня отнести папе бритву, а сама с Кышем осталась ждать на скамейке у ворот «Кипариса».
