– Ты думаешь, он поверил?
– Ты не видела его глаз. Печалька. Там были юдоли слез, но грустнее всего, что мокро было не только наверху, но и в штанах. Не выдержал мочевой пузырик натиска татаро-монгольского ига. – Гузель допила апельсиновый сок.
– Твоя башня явно высоковата для него.
– Вот. Поэтому фильтруем в начале пути. Посмотрим, насколько его хватит.
– С такими требованиями он останется на родине.
– Ну и ладушки.
– Дорогая. У нас все получилось! – Римма Кирилловна обняла Гузель. – Китайцы уезжают! Победа!
– А вы знаете, что они нас колхозом обзывают? Деревней? Вот и надо проводить их по всем традициям татарского колхоза!
Гузель подмигнула, а Римма Кирилловна хитро затрещала зубами.
– Точно! Чтоб запомнили наш прекрасный Татарстан навсегда!
***
– Пятый, выезжаем, дорогу освободите!
– Да, свободно.
Китайская делегация ехала в аэропорт в сопровождении полиции. Они проехали у Кремля, мимо моста Миллениум. Угрюмые, в тесноте, они ехали медленно. Было очень жарко.
– Смотрите, наши китайцы! – кричали работники отеля.
Весь отель собрался перед экраном телевизора в холле и корчился от смеха.
Китайцев везли на двух телегах, запряженных лошадьми. Спереди и сзади телеги караулило стадо баранов. Их подгоняли пастухи на лошадях.
В головной телеге сидел гармонист и задорно играл татарские плясовые. Пел громко, от души, потому что накануне подбодрил себя литром самогона. Друг его устроился рядом и тоже, будучи в отличной кондиции, поддерживал песнопения всем сердцем.
Временами он оборачивался и кричал:
– Мин яратам сине Татарстан! Янгырларын очен яратам7
Каждому китайцу вручили по курице и гусю. Они трепыхались, пытались взлететь, клевали китайские носы, а те, стиснув зубы, крепко держали вздорных птиц. Потому что полиция сказала, что если они потеряют по пути хотя бы одну курицу, то придется вернуться и поймать их по древней татарской традиции. Плохая примета, если скот теряется в дороге.
Встречные машины громко сигналили отъезжающим, а пешеходы радостно махали им на прощание.
Потные, с отбитыми пятыми точками, китайцы молча тряслись на телегах. Им хотелось забыться и проснуться в Шанхае. Но веселый татарский фольклор и члены колхозного сообщества постоянно отвлекали их от насущных потребностей и мечт.
Перед аэропортом гармонисты так воодушевились проводами, что целый час в обнимку с китайцами распевали «Аерылмагыз»8
Люди, смотревшие прямую трансляцию китайских проводов, обливались слезами от гордости за свой народ. Они надеялись, что китайцы навсегда запомнят гостеприимство татарской земли.
***
– Китайские проводы – твоих рук дело? – Гузалия строго посмотрела на Гузель, когда та вернулась с работы.
– Нет. Это стрела бумеранга. – Гузель сняла туфли.
– И как же теперь после всего этого приедет твой китайский огурчик? Кто его сюда пустит?
– Мы уже нашли решение.
– Интересно, что ты еще придумала?
– Он уже в Москве. И бегает по магазинам в поисках грима.
– Что?
– Он приедет китайским негром. – Гузель виновато улыбнулась.
Гузалия застыла с открытым ртом.
– И доспехи привезет?
– Угу. Пока не показал какие.
– Он идиот, что ли? Китайский негр борется со змием? Ты и змия будешь ему искать?
– Эти проблемы я буду решать по мере поступления.
– Обалдеть! Битву негра с драконом Зилантом татарская земля точно никогда не забудет! – Гузалия изумленно смотрела, как подруга наносит маску на длинные черные волосы, и самодовольно улыбалась.
