Болконский с Долгоруковым разговаривают о Бонапарте. Долгорукий рассказывает, что он видел Наполеона и у него создалось впечатление, будто тот, как огня, боится генерального сражения. Князь Андрей предлагает свой план сражения, но уже одобрен другой план. Долгоруков не испытывает интереса к тому, что говорит князь Андрей. Возвращаясь домой, Болконский не выдерживает и спрашивает сидящего рядом Кутузова, что тот думает о предстоящем сражении. Кутузов считает, что, вероятно, сражение будет проиграно, рассказывает, что так и просил графа Толстого передать государю, на что тот ответил, что занят котлетами и рисом, а военными делами пусть занимается Кутузов. Вейротер, разработавший план сражения, «противоположность недовольному и сонному Кутузову», развивает бурную деятельность. Кутузов прибывает на совет, где Вейротер делает доклад. Кутузов в самом начале доклада засыпает. Австриец читает свою диспозицию – сложную, запутанную, почти никому не понятную. Многие не одобряют план атаки, но изменить уже ничего нельзя. Болконский пытается выступить на совете, но безуспешно. Ему представляется, что он отличится в завтрашнем бою, что он «выстроит диспозицию, и сам, один выиграет сражение; Кутузова сменят и назначат Болконского на должность главнокомандующего». Князь Андрей признается самому себе, что больше всего на свете любит славу – как ни дороги ему отец, сестра, жена, он «не задумываясь отдал бы их за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать».
В своем полку с тревогой ждет предстоящего сражения Николай Ростов. Ему жаль, что их полк будет находиться в резерве, он хочет просить отправить его «в дело», так как это единственный способ увидеть государя. Николай вспоминает домашних, Наташу. В стане неприятеля раздается какой-то шум. Появляется Багратион, спрашивает, что это значит. Ростов вызывается съездить и узнать. Он выясняет, что на горе – пикет и что французы не отступили на новые позиции, как предполагала диспозиция австрийского генерала. Ростов докладывает об этом Багратиону и снова просится «в дело». Тот предлагает ему остаться при нем ординарцем.
Крики со стороны неприятеля были вызваны чтением приказа Наполеона солдатам. Император обещает сам повести войска в бой и, если солдаты будут храбро сражаться, он будет находиться далеко от поля битвы, но если хоть на минуту усомнится в успехе, то сам появится во главе своей армии. Наполеон призывает солдат укрепить славу Франции и победить.
На следующий день начинается сражение. Неприятель оказывается вовсе не там, где ожидалось, от начальства не поступает своевременных приказов, продвижению войска мешает туман. Наполеон ожидает сражения – сегодня годовщина его коронования.
Князь Андрей в свите Кутузова с волнением ждет той возможности, которая принесет ему славу. Кутузов злится, он видит, что высшее командование действует бездарно, по бездарной диспозиции. Появляется царь с вопросом, почему не начинают сражение – «ведь мы не на Царицыном лугу». Кутузов отвечает, что поэтому и не начинают. Свита воспринимает эту резкость с раздражением. Царь отдает приказ начинать сражение. Полк апшеронцев отправляют на марш, из-за тумана они не видят, что происходит впереди. Вместе со свитой Кутузова князь Андрей поднимается на гору и видит оттуда, что в пятистах шагах прямо перед апшеронцами находится неприятель. Решив, что настал его час, Болконский заявляет, что апшеронцев надо остановить и вызывается это сделать. Но уже поздно: смешавшись, сбившись в кучу, солдаты и офицеры обращаются в бегство. В свите Кутузова остается всего четыре человека. Французы атакуют батарею, начинают стрелять по Кутузову. Падает раненый знаменосец. Князь Андрей соскакивает с лошади, подхватывает знамя. Полк поднимается за ним. Болконский добегает почти до самых орудий, но его ранят, и он падает. Князь Андрей открывает глаза, чтобы увидеть, чем кончилась борьба, но «он ничего не видал. Над ним не было ничего уже кроме неба – высокого неба, не ясного, но все-таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались;… совсем не так ползут облака по этому высокому, бесконечному небу. Как же я не видел прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! Все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения».
