Но, так как скорость движения автомобиля была низкой, а высота обрыва небольшой, метра два, ни водитель, ни лейтенант, сидящий за рулем, не пострадали. Повреждения получила только кабина машины.
Сбежавшиеся к месту аварии офицеры и водители, убедившись, что водитель и лейтенант не пострадали, посоветовали обратиться к полякам, работающим в карьере с просьбой, не смогут ли они восстановить кабину автомобиля.
Что Валерий и сделал. Поляки согласились отремонтировать автомобиль. Они с помощью крана поставили машину на колёса и отбуксировали её к вагончику, где жили. Поляки уже практически закончили ремонт автомобиля. Осталось только вставить лобовое стекло, как в карьер прибыл командир части подполковник Сутягин. Он обошел пострадавший автомобиль. Осмотрел его и задал вопрос лейтенанту: – Кто за рулем был?
– Я, товарищ подполковник, – ответил Званцов.
– Точно ты? – повторил вопрос подполковник.
– Так точно, – подтвердил лейтенант.
– Ремонт машины оплатил?
– Оплатил, товарищ подполковник.
– Дорого взяли?
– Три тысячи злотых.
– Понятно. Ремонт машины заканчивай. Садись ко мне в машину. Петров, – окликнул подполковник старшего колонны. – Садись в поврежденную машину и гони её в часть. Там ждешь моего прибытия.
Подполковник сел в ГАЗ – 69 и он начал движение.
– Ты чего сел за руль? – спокойный голос командира, не выдавал ни малейшего намека на раздражения. У Валерия началось складываться впечатление, что всё обойдется только его материальными затратами.
– Хотел усовершенствовать свои навыки по вождению автомобиля, – ответил Валерий.
– Ну и как, усовершенствовал? – с каким-то темным намеком спросил подполковник.
Валерий промолчал. Молчал и командир части. Автомобиль остановился. Посмотрев на здание, к которому они подъехали, Валерий увидел вывеску «Комендатура Легницкого гарнизона».
– Приехали. Вот тебе лейтенант, записка об аресте. Идешь к начальнику гауптвахты и определяешься на трое суток. Туалетные принадлежности, сигареты, тебе принесёт командир роты. Свободен.
Лейтенант вышел из автомобиля и направился в здание гауптвахты. Нет, он не чувствовал никакой обиды на командира части. Не был он и морально подавлен. Валерий еще до конца не понял, что с ним происходит. У него появился интерес к гауптвахте, на которую его определили на целых трое суток.
– Должность? – строго спросил капитан, принимая записку об аресте у лейтенанта.
– Заместитель командира роты по политической части.
– Не понял. Ты, что замполит? – капитан удивленно смотрел на молодого офицера.
– Так точно.
– В жизни такого не видел, чтобы замполита посадили на гауптвахту. За что тебя?
– Перевернулся на машине, находясь за рулем.
– И только? – продолжал удивляться начальник гауптвахты.
– Так точно.
– Ладно, пойдем, покажу камеру, – капитан встал и вышел из кабинета. Валерий последовал за ним.
– Это твое местожительство на ближайшие трое суток. Это офицерская камера. Из офицеров арестован только ты один, пока будешь пребывать в одиночестве. Имей в виду, камера эта, историческая ценность. В ней сидел генерал Карбышев. По словам историков на стенах камеры сохранились надписи, нацарапанные им во время пребывания здесь.
– Рядом с твоей камерой находится номер для отбывания наказания прапорщиками. Там сейчас находятся два арестанта. Познакомишься с ними. В дневное время офицеры и прапорщики по своему отсеку перемещаются свободно, разрешается курить. Запрещено днем лежать, можно только сидеть. Тебе, лейтенант, придется заниматься строевой подготовкой с арестованным рядовым составом. Занятия два часа в день, с 10.00 до 12.00.
