Лабиринт для Риты - страница 5

– А ты расскажешь о себе?

Расскажу ли я о себе? Что мне рассказать, как я бросила медицинский институт, вышла замуж и уехала со своим благоверным за тридевять земель от родного дома, родила двоих сыновей, а в итоге он ушел от меня к расфуфыренной фифочке, у которой папа был большим начальником в порту? А я карабкалась по жизни как могла, сначала на двух работах, потом в компанию «Виксер», не без помощи знакомых, устроилась администратором офиса, потом познакомилась с Леной, которая избавила меня от кучи комплексов и помогла продвинуться по карьерной лестнице. Это рассказать? Конечно, я расскажу о себе. Я поставила чашку с кофе на блюдце и, наконец, ответила:

– Я родилась в Забайкалье, закончила одиннадцать классов, поступила в медицинский институт, на третьем курсе случилась большая любовь с молодым лейтенантом, вышла замуж и уехала с ним во Владивосток. У него служба, а я с детьми: сначала один, потом второй. Подросли дети, устроили их в детсад. Семейная лодка разбилась о быт. Я поступила заочно в университет на менеджера, работала в компании, вечерами занималась детьми. Вот собственно вся моя жизнь, – я сделала жест рукой, будто смотрю на часы, которых у меня нет, – ровно одна минута.

Мы засмеялись, мой шутливый жест разрядил обстановку. Я смотрела на Максима и думала, что мы чем-то похожи, потом решилась спросить:

– А у тебя есть дети?

– Нет, с этим тебе повезло больше, – ответил Макс, – прогуляемся?

– С удовольствием.

Максим жестом подозвал официанта, попросил принести счет. Я взяла подаренный им букет, и мы вышли из кафе.

Утро понедельника забарабанило по окнам крупными каплями весеннего дождя. Еще со вчерашнего вечера небо хмурилось, словно сердилось, бросалось пригоршнями ветра, но к ночи, казалось, погода успокоилась.

Я раздвинула шторы и выглянула в окно. Многочисленные прохожие, кутаясь в плащи и прячась под зонты, спешили по своим делам. Сосед снизу, который всегда, не торопясь, горделиво шагал к своему новому БМВ, сегодня добирался до него вприпрыжку, словно кузнечик. Я улыбнулась своему сравнению и подумала, что перед стихией все равны.

Включив чайник, я принялась за поиски пульта от телевизора – давно вошло в привычку слушать утренние новости. Голос диктора известил о последних событиях в Украине. Я переключила программу, – за последнее время все уже изрядно устали от новостей про «несчастную» Украину, будто на родине проблем меньше, – и отправилась будить детей.

Позавтракав и наскоро побросав учебники в ранцы, дети убежали в школу, а я застыла перед шкафом в раздумье, в чем идти на работу. Несмотря на дождливую погоду, хотелось выглядеть изумительно хорошо. Среди десятка обувных коробок, я, наконец, нашла ту, в которой уже года полтора скучали лаковые красные туфли от Юдашкина, купленные когда-то по случаю. Серое строгое платье дополнил красный широкий пояс. Неплохой ансамбль, решила я и, накинув плащ, прихватив с собой зонт, поспешила выйти из дома.

В офисе царило спокойствие. Начальство и московские боссы уехали осматривать цех, а все остальные сотрудники медленно входили в рабочий ритм.

– Понедельник – день тяжелый, – зевнул Димон и наклонился, чтобы включить компьютер.

– Привет. Что стонешь с утра? Веселые выходные дают о себе знать? – сделала предположение я. Дима ухмыльнулся в ответ:

– Веселая ночка: Маришка заболела, всю ночь не спали вместе с женой. Температуру только под утро сбили.