А сейчас что, тряхнуло в другую сторону? Почему его тошнит от себя самого? Почему даже думать не хочет о том, чтобы снова стать палачом Ифанидиса?
Разобраться во всем поможет только одно – возвращение памяти. Алекс чувствовал, на уровне интуиции – это просто необходимо. И чем скорее, тем лучше, иначе…
Что конкретно подразумевало это «иначе», он не знал. Но ощущение надвигающейся беды с каждым днем становилось все сильнее, маета нарастала.
А еще очень мешала необъяснимая злость, пробуждавшаяся внутри при общении с Ифанидисами, и особенно – с Дорой.
Может быть, это особенно было связано с тем, что с дочерью босса он общался намного больше, чем с самим боссом? Или очевидная аморальность молодой женщины напрягала? Аморальность не в плане развращенности, нет, ни в чем подобном Дору упрекнуть было нельзя, во всяком случае, Алекс этого не видел. А вот нездоровую тягу (причем с раннего детства, это он запомнил, сам наблюдал) к жестокости, тотальное отсутствие даже намека на эмпатию, изворотливость, лживость, подлость, злопамятность, эгоцентризм – видел.
Кстати, а откуда он знает все эти заковыристые словечки – эмпатия, эгоцентризм? И языки иностранные, целых два помимо родного греческого – английский и русский. А, неважно.
А вот то, что его корежит при виде босса и его дочуры – важно. Потому что причин вроде нет, наоборот, он должен испытывать благодарность как минимум к Кайману. Ведь именно Ифанидис сделал все возможное, чтобы спасти своего взорванного русской мафией охранника. Вертолет пригнал, чтобы поскорее в клинику доставить, лечение и дорогущий протез оплатил.
Алекс узнал об этом, конечно же, от Доры, но и другие парни Ифанидиса подтвердили – было такое.
Со своими номинально подчиненными Алекс пока мало общался. Все испытывали чувство неловкости – он вроде бы их шеф, но совершенно не в курсе, кто чем занимался и как вообще он ими командовал.
И как жил.
Плохо, что его прежний телефон… хотя нет, сейчас же смартфоны, компьютеры в ладони, со всей информацией и контактами в памяти, с выходом в интернет. И жаль, что его смартфон превратился в расплавленный бесформенный комок, похоронив в себе то, что могло бы помочь вспомнить.
Ифанидис вручил ему новый смартфон с новой сим-картой. Номер тоже новый, босс аргументировал это тем, что никто не должен знать об амнезии его главного секьюрити. Если честно, так себе аргумент, о проблеме Алекса знают все подчиненные Ифанидиса, а эти клоуны тайны хранить не умеют, туповаты.
Складывалось ощущение, что ни Ифанидис, ни его дочь не хотят, чтобы Алекс стал прежним. Ведь контакты его старого номера могли бы помочь отправить к чертовой матери сволочную амнезию.
И понять, почему он все сильнее ненавидит Ифанидисов.
Да, можно было банально сбежать, улететь в другую страну, документы и деньги на первое время у него есть. Улететь и начать все с начала, с чистого листа, оставив в прошлом себя прежнего, мразь кровавую. Нет больше того Алекса Агеластоса, умер, сгорел вместе с машиной.
Вот только вряд ли получится.
Сбежать от Ифанидисов вряд ли получится, слишком уж приметная у него внешность. К тому же опасно это – уехать в никуда с просроченными на двадцать лет мозгами. Высока вероятность нарваться на проблемы, забыв о том, что это проблемы.
Так что лучше пока остаться, выполнять приказы и надеяться, что память вернется. И начать собирать информацию о себе, сравнивая с тем, что рассказала Дора.
