Лабиринты судьбы. За поворотом – точка невозврата - страница 5

По вечерам он зависает в местном кафе и сквозь снисходительный прищур усталых от писательских трудов глаз, в облаке дыма электронной сигареты наблюдает, как вся группа тихо и упорно напивается местным виски (кстати, ничего так себе, втыкает!) и ведет душещипательные беседы с непредсказуемым исходом. Я развлекаюсь тем, что наблюдаю за наблюдателем и кажется, его это забавляет (а меня начинает бесить!). Такое впечатление, что все мы кролики в его воображаемой умственной лаборатории и он, методом наблюдения, изучает наши повадки и навыки социального поведения в условиях обособленного существования (о, как я завернула!). Ладно, ну его в баню!

Алюнь, давай о прекрасном! Ты б только видела, какие здесь закаты! Жаль, что не приедешь… Мы б с тобой сели вечерком на теплый белый, словно мука, песочек, обнялись, как в старые добрые времена и молчали бы в унисон, любуясь светилом, и забыли бы про всех Олегов, Ариадн и про все кошмарные сны на свете. Знаешь, если всмотреться вдаль в безоблачную погоду можно даже увидеть очертания близлежащих островов. А еще можно наблюдать, как стайки мелких рыбешек, словно опытные циркачи, выпрыгивают из воды, делают тройное сальто, переливаясь своими серебристыми чешуйками. И здесь, в тени кокосовых пальм, солнышко бы нам подмигивало всеми цветами радуги, щурясь от удовольствия, и шептало бы, погружаясь в пучину океана: «Девчата, выше голову, в тридцать с хвостиком жизнь только начинается!»

Условия жизни здесь приближены к «боевым», но грех жаловаться, поселили в небольшом отельчике одного курортного городка, удобства в виде унитаза и душа вроде работают исправно. Жара стоит страшная, поэтому встаем рано, чтобы успеть поработать «по холодку» (если так можно назвать 27 градусов жары).

Интересный народ здесь живет, такие открытые и живые у всех лица. Вчера одна дамочка с пышными рубенсовскими формами, что торгует на пляже всякой жареной дрянью, типа пауков, саранчи и т.п., побежала за мной, предлагая купить зонт от солнца. Оказывается, загорелая кожа у них считается признаком простолюдинки, которая много в поле работает, а мне, звезде, не пристало загорать.

Вообще нищета кругом жуткая. Камбоджа ведь только с середины прошлого века самостоятельной стала, до этого здесь французы застолбили место. Ну и потом этот идиот, Пол Пот, столько народу уничтожил, весь цвет нации, считай, плюс войны с соседями, тайцами и вьетнамцами. Конечно, теперь оставшиеся в живых все расхлебывают. Проблем еще много, но они молодцы, такие чумазые, общительные, живут кто где, часто увидишь, что спят прямо на тротуарах на кучах тряпья, но все равно остаются не озлобленными на судьбу, а жизнерадостными и радушными.

Та-а-ак…., этот м….к столичный меня уже достал, смотрит в мою сторону полчаса как минимум, причем, ехидненько так улыбается, придется немного проучить мальчика… Интернет с грехом пополам ловит только здесь, в кафешке, поэтому вечером собирается куча народа, очень живописного, между прочим. Вот бы тебе их пофоткать, такие кадры получились бы!

Алька, пиши, не замыкайся, желаю тебе скорее оправиться от потери розовых очков!

P.S. C легкой руки этого гада кличка «Барби», похоже, приклеилась ко мне намертво. Вчера слышала, как на эту тему сплетничали гримерши, хихикая и смакуя идиотское прозвище на все лады!»

…Океан тяжело вздыхал, словно утомившийся после изнурительной работы великан, с трудом поднимая и опуская волны. Александра вытянула шею, пытаясь разглядеть на поверхности захлебывающихся потоками воды слепые мордочки щенят. Мешали порывы ветра, который метался над волнующейся стихией с такой силой, что невозможно было полностью раскрыть глаза. Брызги соленой влаги разъедали обгоревшую кожу лица и мелкими иголочками впивались в глазницы. На пустынном побережье не видно ни души, кричи не кричи, помощи ждать неоткуда.