– Пойдём.
Я слепо следую за ним, ни о чём не спрашивая. Мы приближаемся к той же девушке-администратору, и я слышу, как Антон рассказывает ту же историю, что пять минут назад ей рассказала я.
Она смотрит на него и говорит:
– Хорошо.
И оформляет мне дубликат ключа-карты, заявляя, что за потерю нужно будет заплатить.
Антон тут же достаёт телефон, даже не глядя в мою сторону, и расплачивается с его помощью – ох уж эти современные технологии! Я за всем наблюдаю молча. Через минуту всё готово, Антон протягивает мне ключ, и мы идём к лифтам. Я не верю, что всё так просто. Что всё закончилось, и я смогу, наконец, отдохнуть.
Двери просторного лифта, способного вместить, пожалуй, добрый десяток людей, закрываются, и мы оказываемся наедине. Пару секунд я слежу за тем, как табло отсчитывает этажи. Нам на двадцать четвёртый, но едем мы быстро.
– Спасибо, – говорю наконец, поднимая на него взгляд.
Это так тяжело… Я боюсь, что этот его благородный поступок снова вернёт меня в те чувства, когда внутри от одного только взгляда на этого парня всё замирает.
– Пожалуйста, – говорит он, улыбаясь лишь краешком губ.
А затем мы выходим.
Он прикладывает свою карту, открывает передо мной дверь в коридор с номерами. Мы идём в одну сторону, я слышу его шаги за спиной и чувствую невыносимое желание повернуться и просто обнять. Но знаю, что ни за что не сделаю этого.
– Мой номер, – произношу с облегчением, заметив нужные цифры.
Мы останавливаемся у двери.
– А ты в каком? – интересуюсь из вежливости, но он трактует это по-своему.
– Хочешь зайти?
– Дурак.
– Номер 2419 – через одну дверь от тебя.
Не давая закончить ему, потому что он наверняка уже приготовил очередную саркастическую речь по поводу моего любопытства, первой выпаливаю то, что приходит в голову:
– Я звонила Олесе, но она не ответила. А говорили, менеджер будет на связи круглосуточно и «решит все ваши проблемы», – хмыкаю многозначительно.
Не знаю точно, зачем говорю об этом. Чтобы объяснить, почему обратилась за помощью именно к нему? Или чтобы понять, как он оказался здесь раньше меня вместо того, чтобы развлекаться с другими девчонками?
Он усмехается, и мне на миг кажется, что он разгадал мои мысли.
– Скорее всего, ей сейчас не до нас. Она осталась в клубе, там веселье в самом разгаре.
– Почему тогда ты здесь?
Он смотрит на меня и молчит.
Поднимаю бровь, ожидая ответа и не отступая. Нет, Гранников, я тоже умею своего добиваться.
– Чтобы спасти тебя, вероятно, – всё равно уходит он от ответа.
– Очень благородно, – закатываю глаза и прикладываю магнитный ключ к двери, собираясь завершать вечер.
Но в последний момент всё же оглядываюсь и говорю от души:
– Спасибо. Правда. Я бы на твоём месте вряд ли так поступила.
Он усмехается, и когда я уже захожу в номер, слышу:
– Просто знай… – и оборачиваюсь. Он смотрит на меня вполне серьёзно и продолжает: – Что ты мне очень дорога.
И уходит, не дожидаясь ответа, засунув руки в карманы джинсов.
Кажется, он не привык признаваться в чувствах.
А я, кажется, не смогу теперь спать, получив новую порцию противоречивых мыслей и целый клубок сомнений и страхов.
