– Да уж, времени на размышления не было, это точно. Но спутников-то должно быть два?
– Количество астероидов, как мелких, так и крупных, слишком велико для одного спутника. Все указывает на то, что их было именно два. Но каким образом они оказались разрушенными – пока неизвестно.
– Столкновение с космическим телом? Или результат деятельности разума? Но и в том, и в другом случае, на планете должны были остаться следы такой катастрофы?
– Конечно, и заметь, тут мы вплотную подходим к последнему из главных доказательств!
– Катастрофа планетарного масштаба, способная уничтожить все следы пребывания разума на планете?
– Да, именно так. Прямых доказательств пока у нас нет; не было времени на их поиски, да и не до них нам сейчас, но пояс астероидов вполне может оказаться косвенным доказательством.
Командир задумался на некоторое время. С одной стороны, всё то, о чем говорил Первый помощник, звучало логично, с другой – могло быть и случайным совпадением. Но главное – полученная информация, хоть и была очень интересной, но при этом не имела никакой практической пользы. И, как бы в подтверждение этих мыслей, Первый помощник продолжил:
– Так что вполне возможно, мы на пороге открытия, но вот зачем это нам сейчас? Ни в одном из каталогов информации об этой планете так и нет. Она нигде, нигде не числится.
– Базы данных успели обновиться перед стартом?
– Успели, хоть и стартовать с базы пришлось в экстренном порядке. Но никакой информации, ни в одной из баз.
– Да, в таком случае всё это нам ничего не даёт.
– Если только быть полностью уверенным в том, что «лаборатория жизни» – всего лишь сказка, – вкрадчиво заметил собеседник. Но командир лишь отмахнулся на реплику.
– Не болтай чепуху! В нашем положении не хватало нам ещё и эзотерикой заняться! Ладно, хватит об этом. Осмотр и анализ повреждений завершен?
Появившиеся стальные нотки в голосе говорили о завершении дружеской беседы.
– Ещё нет, но уже могу сказать, что взлететь мы сможем, все повреждения поддаются ремонту на месте, а по главному двигателю подробный доклад будет чуть позже.
– Хорошо, свободен.
Первый помощник чётко развернулся и быстро вышел, а командир вновь остался один, однако долго пробыть в одиночестве ему не удалось: сразу после ухода посетителя последовал очередной доклад разведгруппы.
– Командир, в радиусе тридцати километров от корабля ничего, угрожающего безопасности экипажа не обнаружено. Опасных форм жизни нет. Прямых следов пребывания разума, достаточного уровня развития для вступления в контакт, нет. При использовании излучения Маркина, животные ведут себя по-прежнему странно, но считать это однозначным указанием на существование разума на этой планете, думаю преждевременно. Охранные автоматы установлены. Зону в тридцать километров вокруг корабля можно считать безопасной. Прошу разрешить возвращение на корабль.
– Хорошо, разрешаю возвращение. Когда сможете приступить к дальнейшим поискам цивилизации?
– Людям надо отдохнуть, командир. Я хотел бы начать поиск завтра.
– Хорошо, возвращайтесь.
И Бен Тиммс вновь остался один. Он встал, прошелся по рубке, немного рассеянно провел ладонью по спинке своего кресла, затем снова уселся в него и задумался. Доклад разведгруппы немного отвлек командира от предыдущей беседы, но сейчас его мысли снова вернулись к этой теме. Он намеренно быстро прервал разговор с Первым помощником, поскольку считал, что в настоящий момент у экипажа есть более серьезные проблемы, требующие неотложного решения. Но это не означало отсутствие интереса к докладу. На самом деле Бен Тиммс знал о «Лаборатории жизни» гораздо больше, чем показал в разговоре, и вовсе не считал её сказкой. Он был хорошо знаком с упомянутым Первым помощником трактатом Рогза и знал о неверном указании места древней цивилизации и «Лаборатории жизни». Информация же о том, что место, куда они попали, может быть
