– Пойдём! – быстро кинув взгляд на монитор, произнёс харки, – надо попытаться хоть на пальцах объяснить, что ей ничего не грозит, а когда прибудем на Ланч, установим лимф-детектор. – Последние слова он уже говорил в коридоре.
– Она не сможет сейчас встать?
– Нет, большая потеря крови, травмы. Она и голову-то смогла повернуть с трудом, чтобы на меня посмотреть.
– Плохо, что очнулась именно сейчас. Я не могу встретить ура Ларуха, а эти господа не терпят непочтения, но, надеюсь, с девочкой мы быстро найдём общий язык.
Вопреки ожиданию, каюта, в которой устроили самочку, оказалась пуста. Мужчины ошарашенно переглянулись. Доктор прочистил горло и протянул:
– Как? Она же так слаба, и рана…
– Она могла пойти только в том направлении, – кивнул Мял и чуть не бегом кинулся по коридору.
Харки увидели её, пробежав несколько метров. Маленькая, хрупкая, босая, обёрнутая простынёй. Смотрит бесстрашно исподлобья, рыжие спутанные пряди лежат на голых плечах. Прижалась спиной к переборке, подняла глаза ясные, серые и смертельно уставшие.
– Зачем ты встала? Разве тебе не больно? – Мял медленно сделал шаг к девушке.
Проследил, как она, едва вздрогнув, отступила, скользя спиной по переборке. Она изо всех сил прижимала руку к ране и продолжала напряжённо смотреть в глаза харки. Мужчина не очень понимал, что сейчас стоит делать, самочке необходима была помощь, и срочно.
– У тебя опять идёт кровь! – он медленно, чтобы не напугать, поднял руку, указывая на пол возле её ног, где уже упало несколько красных капель.
Она проследила за взглядом, опустила глаза и безразлично хмыкнула, едва поведя худеньким плечом. Несомненно, самочка принадлежала к расе воинов, раз так пренебрежительно относится к ранам. Мял ещё обдумывал свои дальнейшие действия, а с другой стороны коридора появились их наниматели. Увидев полуголую женщину, они тоже остановились, не рискуя приближаться. Харки внутренне содрогнулся. Эти гуманоиды отличались от остальных присутствием в своём теле аумёб – своего рода энергетических щупалец. Эти аумёбы были способны высосать у живого существа энергию, за что за глаза их называли вампирами. Если они были особенно голодны, то подобное могло кончиться смертью для этого существа. Арлеанцы, конечно, в высшей степени разумны и не позволяют себе уничтожать других разумных, но их всё равно побаивались. А эти трое, что стояли сейчас с другой стороны от девушки, были голодны. Их глаза полностью закрывала белая непрозрачная плёнка – глиз. Видимо, они очень давно в космосе.
– Не знал, что харки способны истязать женщин, – скользнув по самочке взглядом, холодно произнёс Эльм.
Девушка посмотрела на арлеанца, перевела взгляд на харки и как-то обречённо усмехнулась.
– Мы подобрали её шлюп в космосе несколько часов назад, – поморщившись, с досадой ответил Мял. Плохо, что они увидели эту самочку, – никто не знает, к какой расе она принадлежит, языка нашего не понимает, на шлюпе был изображён неизвестный символ.
– Я видел его, – арлеанец заметил, что от слабости у женщины подрагивают ноги, – если она была ранена, почему не положили в медкапсулу?
– У нас капсула одна и пока занята. Док сделал всё, что возможно. Мы даже подумать не могли, что она не только очнётся, но и двигаться сможет.
– Ваш врач не смог остановить кровь? – бровь арлеанца удивлённо поднялась.
– В её организме яд арахнов, он не даёт крови нормально свёртываться.
