– Нет, – насупился Сашка. Кит пожал плечами, о чем, мол, тут говорить, и занялся своей картошкой.
– Но мне Леха сам рассказывал! – не сдавался Сашка. – Он врать не будет!
Мне даже смешно стало.
– Он, – говорю, – чтобы ты за территорию не ходил, и не такое соврет. Погоди, сейчас послушаем, что он для нас с Китом придумал. Я тебе перескажу, вместе посмеемся.
Сашка надулся, а я вытер стол, отнес тряпку, сел и стал ждать Кита. Есть больше не хотелось, не люблю, когда мне за столом про кишки рассказывают.
– А что ж тогда вторую смену собрали и лагерь не закрыли? – Похоже, Кит просто дразнил наивного Сашку.
– Так поймали одного. – Сашка тут же забыл, что надулся, и с удовольствием продолжил: – Из местных. Только он еще до суда в камере повесился. Потому что не виноват.
– Не виноват, так чего бояться?
– Много ты понимаешь! Тело второго мальчика не нашли. Убийца бы не забыл, куда спрятал. А самое главное, я слышал: человек не мог нанести такие раны. Да и зверь…
– А кто ж тогда? И что в тех ранах особенного?
– Не знаю, но…
– Не знаешь, не говори!
– Только парень умер не от ран, а от испуга.
– Кишки наружу, а умер от испуга? – влез Клязьма. – Я б от такого испуга…
– Дурак! Раны уже потом нанесли, а помер он целехоньким.
– Откуда знаешь? На вскрытии был?
– Рассказывали. – Сашка пробормотал так жалобно, что мы засмеялись.
Я тогда подумал, что это очередная лагерная страшилка. Этакий детский фольклор, в котором правда, может, и есть, но весьма в умеренном количестве. Мальчики, может, и пропали, но нашлись, например, где-нибудь в автобусе по дороге домой. А Киту было интересно:
– И кто, по-твоему, его так напугал?
Сашка сразу сделал серьезное лицо и выдал:
– Думаю, это какая-то потусторонняя сущность!
– Красная рука! – крикнул Клязьма (все-таки за общим столом никуда не деться. Все тебя слышат и всегда готовы поддержать разговор). Мы заржали, но Кит неожиданно нас одернул:
– Погодите вы! Мне ведь отец тоже что-то такое рассказывал про эти места. Я сам не верил, но когда вторую историю подряд слышишь про один и тот же лагерь…
Даже я навострил уши. Кит ничего такого не говорил, когда мы сюда уезжали.
– Так вот, один парень стоял у корпуса администрации… Высоченный стеклянный корпус, я специально проверил на днях, там до сих пор окно не вставили…
– Разбилось?
– Ага. Причем как будто само изнутри. Во всяком случае, те, кто был в здании, признаваться не спешат. И осколок, значит, рухнул прямо на того парня. Шейные позвонки ему перебил, почти обезглавил.
– Как это, почти?
– Голова на одном куске кожи болталась, шеи уже не было толком. И знаете, что самое интересное? В метре от того места, где все произошло, под дерном нашли прикопанного глиняного человечка. Без головы.
Я отодвинул стакан с компотом: теперь уже и пить не хотелось. Санек тоже вынул из стакана мокрые пальцы и даже не облизал:
– Магия вуду? Здесь, в лагере?
– Я тоже не очень верю, – пожал плечами Кит. – Может, совпадение. Мало ли по лагерю всяких глиняных поделок раскидано без рук – без ног. Только стекла в том окне до сих пор нет, можешь проверить. И поделка, говорят, была особенная. У нее были приклеенные волосы, очень похожие на волосы того парня…
– Да ну, фигня! – Клязьма встал и демонстративно начал собирать тарелки, он дежурил сегодня. – Это древняя магия рабов. Ты хоть одного негра в поселке видел?
Мне стало смешно, а Кит, похоже, оскорбился. Сашка встал на защиту:
