– Выдвинем ему ультиматум, – заулыбался бес. – Либо пусть говорит, как надо провести разделение, либо пусть подыхает в этом подземелье.
– Вряд ли он раскроет нам эти тайны…
– А куда ему деваться? Сам видел, в каком настроении этот шизик Бейлон. После таких угроз наш связанный дружок должен сделать правильный выбор.
О правильности выбора рассуждал сейчас и Яфиан. Он потирал лысую макушку в ожидании, когда наконец-то окунёт её в свежую кровь. Лирент поддерживал его воодушевление. Плечистый охранник показывал на своём теле различные раны, которые успел получить за годы службы в экзархате. Он утверждал, что периодическое посещение гематория крайне благотворно сказывается на застарелых шрамах.
– Я и сам в прошлом году получил сильный ожог, – припомнил черногубый Бастиан, паркуя машину во дворе старинного здания с ярко-красным фасадом. – Один лишь раз сходил с друзьями в сангвис, и не осталось никаких следов!
– Да ты что! – удивился Вемс, выбираясь из автомобиля на мороз.
Небо уже стремительно темнело. Вдобавок его заволокли тучи, обещая к вечеру снегопад. Филёр без радости посмотрел наверх, дожидаясь, пока его коллеги покинут служебную машину. Последним вылез Дивеллонт, не переставая тормошить ракушку в левом ухе. Он был увлечён ею на протяжении всей поездки в центр Москвы.
– Что, барахлит? – полюбопытствовал Лирент, недоверчиво поглядывая на швейцарца.
– Замерзайт, – попытался оправдаться Пенор и переключил внимание на окружающую обстановку.
Повсюду краснели здания с узкими вытянутыми оконцами и с белыми зубцами на крыше. Машин во внутреннем дворе было немного. Несмотря на мороз, асфальт здесь почему-то казался мокрым.
Забрав пару сумок из багажника, гриди направились к двери в углу трёхэтажного дома. Там их поджидал невысокий мальчонка в белой одежде, больше похожей на медицинскую форму. Рога он спрятал под чепчиком, на котором краснела вышивка «Сандуновские сангвисы».
Убедившись, что Молохова поблизости не видно, Дивеллонт проследовал за всеми внутрь. Он надеялся, что нуллюм вновь выйдет на связь через ракушку. Но за всё время, как бесы покинули горнолыжку, Александр больше не появлялся. Значит, переводчик мог улавливать какие-то сигналы с другим «абонентом» лишь на близком расстоянии.
Поэтому иностранец переключил всё своё внимание на новую чарующую обстановку. Едва он переступил порог, как ему открылся просторный холл с чёрно-белой плиткой на полу. По периметру стояли массивные светлые статуи в виде обнажённых бесов. Стены украшала лепнина с синими и позолоченными линиями. На высоком потолке моргали разноцветные квадратики.
– Ето музеум? – уточнил Пенор, любуясь богатым убранством помещения. – Или сангвис?
– Это старинный сангвис, – кивнул Бастиан, потирая тёмные губы. – Здесь раньше мылись смертные, ещё во времена императора. Но после революции экзархат заполучил эту часть Сандуновского переулка под нужды своих подданных.
– Смертным сюда вход запрещён, – пояснил Лирент, уже стаскивая с себя шинель. – Верно, Коломс?
– Да, сударь, – кивнул юнец в белой одежде, любезно забрав у него пальто. – Желаете экскурсию-с?
– Вон фрицу покажи тут всё, – небрежно качнул головой гридь в сторону швейцарца. – А мы лучше прямиком на процедуры.
– Как изволите-с, – поклонился Коломс и принялся собирать верхнюю одежду у всех посетителей.
Лирент, Бастиан и Вемс поспешили наверх по широкой лестнице, украшенной резными золотистыми перилами. А вот Дивеллонт последовал за Яфианом к двустворчатой двери на первом этаже. Уличную обувь они сменили на банные тапочки и прошли в следующий зал.
