Они с размаху ударили по рукам и крепко обнялись.
– Знач, слушай внимательно, – сказал Слон тихо и вытащил из кармана флешку. – Смотри, чтоб эта информация дальше тебя вообще никуда не пошла. Ею владеют всего несколько человек. Если вдруг всплывёт утечка, наш человек в кибербезопасности рискует головой.
Брилин кивнул. Слон набрал в лёгкие воздуха и огляделся. Он махнул Брилину головой в сторону, взял его за локоть и отвёл его на несколько шагов в коридор.
– Вроде бы, – зашептал он. – Вместе с твоим хакером во взломе участвовала его подружка. Всё, что у нас по ним обоим есть, на флешке. Подружка эта – очень мутный персонаж. Зовут Софи. Никто толком не знает, откуда она появилась и кто она такая, но чтобы её найти, америкосы здесь всех на уши поставили и всё вверх дном перевернули.
Сон замолчал, сделал шаг назад, пропустил официантку, поманил Брилина пальцем и сам снова шагнул вплотную.
– Говорят, вроде бы она у них там в разработках искусственного интеллекта участвовала.
– Её взяли?
– Не, не взяли, – покрутил головой Слон. – Она там уже положить даже кого-то успела. Так что ты, если что, тоже аккуратно там…
– Спасибо, – сказал Брилин.
– Будь здоров, – усмехнулся Слон. – Проставишься потом при случае.
– При случае, – улыбнулся Брилин.
Они снова крепко пожали друг другу руки, обнялись и Брилин быстро пошёл к выходу.
Толпа возле центрального входа уже разрослась. Кроме камер журналистов стали мелькать красно-чёрные знамёна над лысыми головами. Шум толпы тоже вырос и изменился: кроме вопросов журналистов к охране стали слышны сирены полиции, громкоговорители и пение национального гимна.
– Подожди, братишка, – перед Брилиным выросла фигура в камуфляже, как только он дошёл до выхода из переулка. – А ты это откуда вышел? Ты чей? Кляйнсмана или Вовчука?
– Свой собственный, – Брилин в точности скопировал говор подошедшего и выражал неподдельную обиду и возмущение. – Чего это ты незнакомых людей жидами и москалями обзываешь?
Услышав родной говор и родные рассуждения, человек в камуфляже немного расслабился и замер в задумчивости.
Его знамя подхватила одна из двух подбежавших девушек, которая уже снимала Брилина на видео:
– Вы только что вышли из этого ресторана? Правда ли, что там Кляйнсман и Полина Стовбун встречаются с Виктором Вовчуком? О чём их переговоры? В чём суть?
Беленькая была постарше и была похожа на Катрин Денёв в молодости. Тёмненькая была помладше. Наверное, лет тридцати, не больше. Ей явно не шла роль репортёра. Её явно распирал энтузиазм, но получалось неубедительно, да и образ совсем не вязался. Гораздо больше походила на строгую недоступную отличницу из соседнего двора в классическом приталенном пальто и заколотыми сзади волосами.
– Суть, милая девушка, обычно в таких вот переулках, – ответил Брилин тем же тоном и тем же говором, не выходя из образа.
Ему почему-то что-то обожгло сердце, и захотелось подольше поговорить с этой чёрненькой, хоть бы даже и на тему нужды в переулке. Всё равно о чём. Можно даже просто постоять и подождать вместе Вовчука. Или вместе спеть что-то патриотическое в толпе…
Его глаза вдруг стали выдавать его с потрохами, и он неймоверным усилием заставил себя отлипнуть взглядом от журналистки. Ему повезло: дверь ресторана открылась и все снова подались ко входу.
Парень в камуфляже развернулся и на ходу махнул на Брилина рукой:
– Какой-то он слишком модный для политика. Ему бороду сбрить, дать шляпу и будет прям как Д’Артаньян, – стриженая борода, почти что выбритые наголо виски, подвёрнутые снизу джинсы и короткое пальто Брилина действительно не наталкивали на мысль, что он связан с чем-то официальным.
