Укоризненно покачав головой, рискую перевести внимание на кровать. Простыни испачканы красками и залиты мутной водой, в которую малышки макали кисточки. Вокруг разбросаны какие-то бумажки, клей, палитра, тюбики с блестками...
Что ж, набор для детского творчества наконец-то пошел в дело. Это плюс. Дети развиваются.
— Выходные у меня будут на выходных. А сегодня мне надо на работу, — задумчиво отвечаю, слышу разочарованные вздохи дочек и выпрямляюсь.
С опаской осматриваю свои руки и ноги. Левое предплечье и правая щиколотка в наклейках. В жестких волосках увязли блестки, отчего кожа переливается на свету. На ногтях — разноцветные отпечатки пальцев.
А вот это все, конечно, минус...
Спа-процедуры, маникюр и педикюр — олл инклюзив за какие-то полчаса. Девчонки постарались на славу. Тем не менее все исправимо.
Поэтому невозмутимо зеваю и потягиваюсь.
— Отомрите — и марш в ванную, — киваю дочкам, и они, понурив головы, плетутся к двери.
Кое-как вытерев руки и ноги о постельное белье, сгребаю его вместе с «орудиями преступления» и несу узел в стирку. Хотя, наверное, следовало бы сразу в мусорку. Но такими темпами я скоро без вещей останусь.
— Папуль, ты злой? — надувает губки Маша, когда я ставлю ее под теплый душ прямо в пижаме.
— Ты нас больше не лубишь? — шумно всхлипывает Ксюша, следуя за сестрой.
Обе так испачкались, пока меня «апгрейдили», что придется их купать. Хмыкнув и пожав плечами от безысходности, набираю ванну.
— Я огорчен вашим поведением, — иначе формулирую фразу Маши. — Но это не повлияет на мое отношение к вам. Я вас всегда буду любить, — произношу абсолютно искренне, но, наверное, недостаточно эмоционально.
С каждым годом я все больше напоминаю робота, действующего по заданной программе. Работа — дом — дети. На эмоции не остается сил. Но дочкам хватает даже моей скупой нежности, чтобы взвизгнуть, похлопать в ладоши и броситься мне на шею.
Обнимаю двух крошек, наклонившись, прижимаю их к груди, поглаживаю по спутанным кудряшкам. И, несмотря на хроническую усталость, чувствую прилив энергии.
— Извини, пап, мы больше не будем, — хором выдают мои маленькие «батарейки».
Ухмыляюсь недоверчиво. Будут. Еще не раз. И придумают что-то более изощренное. Потому что они дети, которым остро не хватает внимания.
— Надеюсь, вы сегодня будете слушаться няню, — манипулирую ими, взывая к еще не затихшему чувству вины. Срабатывает. Дочки активно кивают, шаркают ножками и строят из себя ангелочков. Ну-ну. Надолго ли их хватит?
Пока мои лапочки плещутся в воде, беру специальные детские гели и шампунь. Пришлось повозиться, чтобы подобрать средства, не вызывающие сыпь. Но даже их наношу немного.
Выполняю привычные действия, а в голове целый рой мыслей. Думаю, как успеть в офис и распланировать свой день. Прикидываю, каких клиентов я обязан принять лично, а кого вполне могу сплавить ребятам. И вопрос не в статусе или финансовом положении того, кто обратился к нам за помощью.
Я выбираю только самые сложные дела, которые меня заинтересуют. Где надо пободаться, чтобы восстановить справедливость. Остальные — распределяю между подчиненными. У меня работает команда профессионалов, которым я доверяю...
Впрочем, нет. Лгу. Я давно никому не верю на все сто процентов.
— А вечелом пойдем гулять? — договаривается Маша, и ее голосок тонет в шуме фена, которым я бережно подсушиваю непослушные кудри.
