Закончив лекцию, Вилен заскочил на кафедру, где в дверях столкнулся с заведующим кафедрой отечественной истории Геннадием Константиновичем. Завкафедрой был человеком по природе добрым, хотя и пытался выглядеть строгим, глядя на собеседника через оправу своих роговых очков. В глубине его глаз всегда таилась хитринка. В отношении сотрудников Геннадий Константинович был гибким, поэтому управлял кафедрой без особого нажима, и коллектив его слушался и за это уважал.
– Вилен Юльевич, пора на защиту выходить, чего тянешь? – в своей привычной демократичной манере начал заведующий кафедрой.
– Да нужно еще кое-какой материал подсобирать, в архивах покопаться. Фактура нужна, Геннадий Константинович, – объяснил Вилен.
– Фактура, дружище, это хорошо, это правильно, без фактуры научная работа – не работа. Только не затягивай, ты помнишь, по плану нашей кафедры у нас в этом году три защиты, и твоя одна из них.
– Я помню, конечно, помню, Геннадий Константинович, вот даже уже в рамках темы статью в университетский журнал набросал.
– А это молодец. Принеси мне почитать, может, посоветую что-нибудь. А по поводу фактуры… будет нужна помощь, скажем, командировка, даже в другой город, подходи, подпишу.
– Спасибо большое, Геннадий Константинович, – улыбнулся Вилен, – обязательно подойду.
– Давай, давай, – похлопал завкафедрой Вилена по плечу, – удачи!
На кафедре, кроме методиста кафедры Тамары Борисовны и секретарши Гали, в этот час никого не было.
– Барышни, привет, – приветствовал их Вилен, – как дела?
– Вы, Вилен Юльевич, как всегда, на подъеме и галантны, – улыбнулась Тамара Борисовна, приятная и внимательная женщина. Она обращалась к нему, старшему преподавателю кафедры, всегда только на «вы».
– Я позвоню? – с чуть вопросительной интонацией сказал Вилен и, не дожидаясь ответа, уселся за стол, где стоял черный, еще, наверное, довоенный телефон, и начал набирать номер Николая.
– Вот вы, Вилен Юльевич, всегда спрашиваете разрешения позвонить, – кокетливо улыбнулась секретарь кафедры Галя, – а сами, никогда не дождавшись разрешения, всегда звоните!
– Милая Галя, я не спрашиваю, я вас, дорогие женщины, просто информирую, – улыбнулся Вилен, продолжая крутить диск телефона.
– Алле, Сухоцвет слушает, – услышал он на другом конце провода.
– Здорово, гражданин начальник, – поприветствовал Вилен Николая в своей привычной манере.
– А, это ты, профессор, привет, чего меня от государственных дел отрываешь?
– Слушай, Николай, я уже на сегодня отстрелялся, давай в нашей пельменной в Серпуховском переулке пересечемся, например, в 14.00. Сможешь?
– В 14.00? – в трубке ненадолго воцарилось молчание. – Годится, буду в 14.00, – подтвердил Сухоцвет и положил трубку.
Ровно в два часа дня Сухоцвет был на месте. Вилен заказал две порции пельменей.
– Ну, как успехи? – с ходу поинтересовался опер.
– Лучше скажи, что у тебя? А потом я тебе кое-что интересное расскажу, – ответил Вилен.
– Да пока особо рассказывать и нечего, – буркнул Николай сурово, – разве что про головомойку от начальства. Зацепиться особо не за что! Все, что пока есть, это охранники. Один в больнице до сих пор без сознания, второго допросили, но ничего. Он бывший вохровец, охранял зону в Мордовии…
– Что? – Вилен чуть не поперхнулся пельменем. – В Мордовии?
Николай с удивлением посмотрел на него:
– Ну да, в Мордовии, там же зон как грязи. А что тут такого? Что ты так удивился?
