– Да? Нет, не знаю.
– Не буду сплетничать. Но об этом все знают. Девочки, по крайней мере. Мальчики ведь в каком-то другом мире живут.
– О чем знают?
– Да что мы сейчас вдруг об этом заговорили? Иди к ребятам, главное, не заблудись. Знаешь, я когда-то читала в одной приключенческой книге… Может, ты будешь как-то помечать, где ты шел? Если их не найдешь, по крайней мере, ко мне вернешься. Тут на самом деле дорог не очень много, но заблудиться можно.
– О чем все знают, расскажи. – Кирилл присел рядом с Никой и осторожно провел двумя пальцами по ее ноге. – Больно?
– Больно. – Ника чуть отодвинула ногу. – Какие же мальчики сплетники! В сто раз хуже девочек.
– Я не сплетник, – обиделся Кирилл. – Просто мне интересно.
– Физичка молодая, классная наша, с парнем живет, из нашего же класса. Все об этом знают.
– В смысле – живет? – Кирилл глупо разулыбался.
– В интимном смысле, Кирюша, ты что, вчера родился?
– Как ты пошло говоришь…
– Во дает, а! Вы смотрите на него! Сам любопытничает, а потом еще ругается. Ну не спрашивал бы! Ешь дальше свою манную кашу, самый лучший продукт питания для нейтральных бебенов! Все, иди. – Ника откинулась к камню и закрыла глаза.
– А… Как он… прямо у нее дома живет?
Ника засмеялась с закрытыми глазами.
– Интересно, правда? А не слишком пошло для тебя? – Она открыла один глаз и посмотрела на Кирилла. – Ты еще здесь?
– Ну я так не могу уйти… Надо же договориться, как и что…
– А, да. Вон, сорви ветку, видишь куст с красноватыми листьями? И клади листья, если сворачиваешь куда-то, чтобы потом запомнить. И если возвращаться придется, ну и когда ребят ко мне приведешь. А то вы меня не найдете.
– А ты не боишься одна оставаться?
– Ты уже спрашивал. Даже если боюсь, дальше что?
– Не знаю… – Кирилл потоптался и снова сел рядом. – А кто этот парень?
– Да что ты так разволновался?
– Интересно…
– Ну да, понятно… Твой ровесник, а встречается со взрослой женщиной … Как он может у нее жить? У него же родители есть, и он пока несовершеннолетний. Статья такая уголовная есть, мы проходили по праву, сто тридцать четвертая, кажется.
– А как же они…
– Любовь! – вздохнула Ника. – У нее любовь, кажется.
– А у него?
– А он еще и к девчонкам подбивается.
– К тебе? – живо спросил Кирилл.
– Ко мне в том числе. Вы же полигамны. И обидно вам, почему в некоторых странах мужчине можно иметь четыре жены, а некоторых – нельзя.
– Мне не обидно, – сказал Кирилл.
– Потому что ты еще маленький! Вот подрастешь, тоже обидишься.
– То есть что, у моего отца было бы еще три жены?
– Всего до четырех, по финансам. Кто сколько прокормит. Их же кормить надо, жен! Они бы все жили вместе с вами. И ты бы себе присматривал не одну девушку… – Ника увидела, как румянец стал медленно разливаться по щекам Кирилла, – а еще двух или троих. Тем более, я думаю, что ты так и делаешь.
– Нет! – твердо сказал Кирилл. – Нет. – Он помедлил, потом неловко потянулся к Никиной щеке, ткнулся в нее носом и замер, как будто прислушиваясь к чему-то.
Ника тоже замерла, не отстраняясь, ничего не говоря. Кирилл чуть подождал, потом резко встал, отряхнул бриджи, расправил плечи и сказал:
– Ну что, я пошел?
– Иди.
Ника снова откинулась к скале, глядя, как Кирилл на длинных тонковатых ногах быстро пошел вниз по тропинке, стараясь выглядеть взрослым и уверенным. Очень этому мешали желтые носки с котятами по бокам, которые Кирюша надел в поход. Неужели на такие огромные ноги – размер, наверно, сорок пятый – делают носки с котятами? Как раз для таких вот Кирюшек, наверно… Модные юноши, наоборот, носки сейчас не носят. Но в поход пришлось надеть – можно натереть ноги. Иногда самые на вид неприспособленные к жизни мальчики оказываются удивительно практичными.
