– Заплатят сколько? – уточнила Руфусилья, поигрывая тяжелым подвесом на косе. – Нам с сестрой без разницы, в каком уголке Тикрея топорами махать, лишь бы платили.
– Точно! – подняла палец Тори.
– За участие заплатят не меньше, чем за поход в Лималль, – подал голос рю Воронн, и Вита внимательно посмотрела на него. – И сверх того – за каждый уничтоженный могильник. Оговорено отдельно, что оплату можно требовать не только в деньгах.
– А в чем же еще? – удивилась Торусилья.
Рю Воронн пожал плечами.
– Землей, поместьями, домами, привилегиями…
Сестры Аквилотские переглянулись. Руф поднялась и поклонилась:
– Мы в деле, уважаемый Ягорай и уважаемая Вителья! Передайте Ее Могуществу нашу благодарность за приглашение.
– Я с вами, – поднимаясь с корточек, сказал Грой, – привилегии мне нужны, как дохлая курица, но пора, пора размять лапы!
Виньовинья, всхлипывая, прижалась к плечу мужа, но слезы больше не текли по ее щекам – слова Вироша привели ее в себя.
– Если Виньо не идет, вам будет нужна целительница, – Тариша испытующе взглянула на Виту, и девушка обратила внимание, что лицо фарги покрыто испариной, – я согласна, если Рай участвует.
– Рай участвует! – тут же поддакнул Денеш. – Рай любит деньги! Много денег!
– Жрать он любит, этот Рай, – привычно поддел Йож, крепче обнимая супругу, и посмотрел на Виту: – Пускай нас не будет с вами, но мы в деле! Давай-ка взглянем на список сказок, который составила архимагистр? У наших народов, как оборотней, так и гномов, долгая память. Вдруг еще что-нибудь вспомним?
– Дело говоришь, почтенный мастер! – кивнул Грой. Его желтые глаза азартно заблестели.
Волшебница вытащила из поясной сумки свиток и положила на стол. Все увлеченно склонились над ним, даже Виньо поспешно вытерла глаза и встала, чтобы лучше видеть.
Фарга Виден, пожав плечами, поднялась, чтобы плеснуть в кружку теплой воды из чайника. Вита подошла к ней и, делая вид, что наливает себе морс, тихо спросила:
– Что с тобой, Тариша? Тебе нездоровится?
– Простудилась, наверное, пока гуляла с Раем, – равнодушно ответила та.
– Я могу вылечить, – предложила волшебница и физически ощутила, как разозлилась фарга, будто враз обросла иглами, направленными в ее сторону.
Тариша взяла полную до краев кружку так резко, что вода расплескалась.
– Спасибо, Вита, я справлюсь, – ровно сказала она и вернулась к Дикраю.
Вителья отвернулась к плите, чтобы успокоиться. Виньо для нее и Виден всегда была той ниточкой, что связывала женщину из племени людей и фаргу из племени оборотней в единую команду. И связывала так успешно, что волшебница даже успела забыть о том, как ненавидит Тариша людей. В предстоящем путешествии гномеллы с ними не будет. Неужели ненависть вернется? Несколько мгновений Вита смотрела перед собой невидящими глазами, а потом прищурилась. Не бывать этому! Если Ники сделает ее главной в их команде, никто никого ненавидеть не будет или… Или его не будет в команде!
⁂
Архимагистр Никорин повернула к себе зеркало, разглядывая красивое лицо мужчины, сидящего в ее приемной.
Варгас Серафин был спокоен. Если и нервничал перед встречей с Ее Могуществом, то только самую чуточку, все-таки не каждый день тебя выдергивают из пограничного гарнизона в столицу ради разговора с сильнейшей волшебницей Тикрея! Надо же, она помнила его еще подростком – симпатичного мальчишку с неожиданно темными внимательными глазами и стихийно проявившимся способностями к магии, которые до смерти напугали его родных. Тогда Серафины держали скобяную лавку, в магазинчике при которой Варгас помогал отцу, а сейчас стали одним из известных купеческих столичных семейств, и во многом благодаря его жалованью боевого мага. Варгас был не скуп, честен, обладал спокойствием и чувством юмора, умел говорить с разными людьми так, что они доверялись ему. И что немаловажно, как маг он рос на ее глазах и под ее косвенным – через магистра Кучина – руководством, а значит, был предан Ордену Рассветного Лезвия до мозга костей. Полезные свойства для той должности, что Ники собиралась ему предложить.
