Озадаченная, наступаю на раненую ногу сильнее, перенося на нее вес тела, но снова не чувствую ничего особенно неприятного. Это как мозоль, залепленная обезболивающим пластырем. Но если этот ожог не такой и болезненный, то нафига блондин убедил меня, что я неходячая, и что передвигаться могу исключительно по воздуху? Если не в его руках, то в Дашкиных, но точно не на своих двоих. Зачем этот цирк?!
Хотя стоп. Какой цирк, если я сама помню, как встала на ногу на его лодке и едва не упала от пронзающей насквозь боли. Сейчас же я не чувствую и десятой ее доли. В общем, на ужин вполне могу пойти. И даже без посторонней помощи, и даже не босиком - припухлость незначительная, поэтому я легко надену любые свои босоножки. Правда, придется обойтись без каблуков.
И я начинаю собираться. Принимаю душ и излишне тщательно - для первого ужина, даже не свидания - подхожу к выбору белья. Долго не могу определиться и, психанув, достаю нюдовый комплект - так я не ограничена в выборе платья. Наношу легкий макияж - провожу тушью по ресницам, пуховкой с пудрой по скулам и блеском по губам, и иду в небольшую, но вместительную гардеробную. Наши с Дашкой вещи занимают лишь одну ее стену. Неужели кто-то берет с собой на отдых намного больше шмоток?!
Когда я выхожу в коротком платье глубокого розового цвета и джинсовой косухе - чтобы прикрыть всё еще требующей защиты кожу, - утыкаюсь взглядом в смеющиеся глаза Дашки.
Она торопится их прикрыть.
- Вижу, ты уже собралась, - говорит с деланным равнодушием и смотрит в сторону.
Я подхожу ближе и сажусь рядом.
- Ладно притворяться, - толкаю ее в плечо. - Я просто забыла, что ты знаешь меня миллион лет…
- Два миллиона, - влезает Любимова с поправкой.
- Что ты знаешь меня пару миллионов лет и давно выучила, что спорить со мной бесполезно.
- Аха, так ты еще больше упрямишься и в итоге начинаешь верить в то, против чего возражаешь. Лучше отступить и дать тебе самой прийти к верному решению.
- Ты права, - вздыхаю я. - Мне нравится блондин…
- Марсель, - снова перебивает она.
- Марсель, - впервые я произношу вслух его имя и чувствую холодящую волну мурашек, снежной лавиной устремившуюся с макушки моей головы и распространившуюся по телу.
Я резко вздрагиваю и даже обхватываю себя руками. Но заставляю себя продолжить:
- А еще сегодня я пропустила обед и ужасно хочу есть.
Дашка прыскает от смеха, я тоже. Но долго хохотать нам не позволяет громкий стук в дверь. Мое сердце сладко замирает, а в животе тугим калачиком сворачивается скользкая холодная змея.
Шагаю навстречу сногсшибательно выглядящему Марселю.
- Я готова, - голос срывается на шепот, а на его губах мелькает и быстро исчезает довольная усмешка.
- Накорми ее, она голодная, - тоже усмехается Дарьяна, провожая нас взглядом.
*
- Вижу, ты уже можешь ходить сама, - нарушает он недолгое молчание, воцарившееся, пока мы выходим из бунгало и идем вдоль других таких же.
Теперь я уже знаю, что его вилла находится справа от помоста, на одной стороне с нашей, но мимо нее мы не проходим - она остается позади. Предпоследняя в ряду. Одна из самых козырных.
- Да, вроде того, - отвечаю неуверенно, чувствуя себя крайне неловко с ним наедине.
Правда, это уже не первый раз, несколько часов назад мы уже оставались тет-а-тет, будучи гораздо менее одетыми и находясь значительно ближе друг к другу.
Если бы я чувствовала себя спокойно и раскованно, могла бы поделиться с ним своими рассуждениями о слишком быстро прошедшей боли и даже спросила, не нагнетал ли он жути вокруг моей немобильности ради возможности нести меня на руках. Хотя нет, не спросила бы - так далеко моя уверенность в себе не заходит. Так же как и сама я не умею общаться на столь профессиональном уровне неприкрытого флирта.
