По звукам шагов за спиной слышу, что он ускоряется, сама тоже невольно прибавляю шаг, но он все равно меня догоняет. Хватает за руку и разворачивает к себе.
"Надо было бежать", думаю обреченно, машинально закрывая глаза, чтобы не смотреть на него.
- Что происходит? - спрашивает Марсель напряженно, и я понимаю, что он сдерживается, чтобы не повысить голос.
Понимаю так же, что детское заблуждение "не вижу, значит, этого нет" тут не сработает, и глаза все же открываю.
- Ничего, - произношу максимально холодно и отстраненно. - И отпусти, пожалуйста, мою руку.
Поразительно, но, несмотря на дрожь в теле, вызванную и страхом, и его близостью, у меня получается отыграть снежную королеву.
Кисть мою он отпускает, а я некстати думаю, что после этого стального захвата на коже наверняка проявятся синяки, будто это единственное, что меня сейчас волнует.
- Что происходит? - повторяет он уже спокойнее, но я вижу, что спокойствие дается ему нелегко. - Где ты была весь день?
- А где ты был вчера? - не сдержавшись, задаю встречный вопрос.
- Я был занят.
Произносит уверенно и открыто. Глаз не отводит, и во взгляде такая искренность и… прямота, что я едва не начинаю сомневаться в том, что видела. Но я действительно это видела. Сама. Не с чьих-то слов. Поэтому отметаю кольнувшую сердце надежду, что он невиновен. И говорю грубо и язвительно, сама не ожидая от себя, едва ли не выплевываю слова:
- И я даже знаю, с кем или, точнее, кем.
Он на миг замирает, в глазах мелькает что-то неуловимое. Что? Непонимание? Или страх разоблачения?
Но лишь на миг. В следующую секунду он скрещивает руки на груди и прищуривается.
- И кем же?
Поза вальяжная, взгляд холодный, колючий, даже будто пренебрежительный, это меня выводит, и я гневно выпаливаю:
- Ты был занят своей престарелой любовницей. Ты… жиголо!
Сорвавшееся с губ обзывательство своей грубостью и мерзостью обжигает даже меня. Нетрудно представить, каково Марселю услышать его в свой адрес. Да и представлять не нужно - я наблюдаю его реакцию, как он сжимает челюсти и стискивает руки в кулаки, возможно, борясь с желанием ударить меня, заставить взять мои слова назад. Но я не собираюсь этого делать. Со мной он тоже поступил паршиво.
Но эта реакция длится недолго. Он расслабляется и принимает насмешливый вид так же резко, как только что напрягся и был готов метать молнии взглядом.
- А ты хотела бы быть на ее месте? Тебе не светит.
- С чем себя и поздравляю, - язвительно парирую я, хотя услышанное бьет под дых и перекрывает кислород.
Какое-то время Марс стоит и просто смотрит на меня. Я тоже смотрю, в упор, вкладывая во взгляд всю боль и обиду, которая разрывала меня на части вчера и болезненно тлеет здесь и сейчас. Смотрю на человека, в которого имела неосторожность так опрометчиво влюбиться, вручить себя, довериться и так жестоко обмануться.
- Это все, что ты имеешь мне сказать? - спрашивает он ледяным тоном, первым нарушая затянувшееся молчание и игру в гляделки.
- Всё, - голос хриплый, но по крайней мере в нем не слышны слезы, которые я едва сдерживаю.
- Да пошла ты, принцесса! - чуть склонившись вперед, цедит он сквозь зубы.
И, мазнув взглядом по моим приоткрытым губам, уходит уверенной поступью, словно вколачивает гвозди в крышку моего гроба.
Я обессиленно прикрываю веки. Пакет из бара падает из моей руки. Я только сейчас про него вспоминаю, все это время держа его в руке чисто автоматически. Наклоняюсь, поднимаю и заставляю себя идти. К счастью, Марсель пошел не в сторону своей виллы, поэтому я иду в номер, не опасаясь, что это будет выглядеть, будто я его преследую.
