Я сглотнула, постаравшись не пожирать его глазами так откровенно. Но что я могла поделать, если мы стояли в шаге друг от друга? Ведь я всего лишь человек. Причем, похоже, очень слабый.
Опустив взгляд, я тут же пожалела об этом. Вот так пресс! Сколько кубиков? Шесть? Или все восемь? Сосчитать их я не успела. Меня отвлек низкий, чуть хрипловатый голос, который сразу показался мне очень знакомым, потому что целую неделю звучал в моей памяти.
– Привет.
– Привет, – проскрипела я и, откашлявшись, торопливо сунула парню мешок с его вещами.
Он улыбнулся мне, в темно-карих глазах замерцали искорки.
– Сегодня ты не бегаешь? Специально пришла сюда, чтобы отдать мне шмотки?
– Ну да. Я же обещала. – К счастью, мой голос прозвучал гораздо спокойнее, чем я себя чувствовала. Почти невозмутимо. – Кстати, я все постирала.
В следующую секунду от моего напускного равнодушия ничего не осталось. Потому что он засмеялся. Этот звук возник из глубины его груди. Голой груди. Стоило мне только поднять руку, и я бы ее коснулась. Почувствовала бы, как она вибрирует от веселого смеха.
– Это было необязательно, – сказал он.
– А по-моему, обязательно. – Я выстояла под его взглядом, поборов инстинктивное желание спастись бегством. – Ты действительно выручил меня. Спасибо.
– Прежде чем тебя выручить, я сам же обеспечил тебе неприятности, – возразил он и виновато посмотрел на меня из-под сведенных бровей.
Я отмахнулась:
– Прощено и забыто. В итоге я не опоздала, и мой первый рабочий день прошел хорошо.
– Самый первый?
– Да, я только что приехала из Бордо.
– Ого! – Он провел ладонью по трехдневной щетине. – Дело могло обернуться катастрофой.
– Но не обернулось, – сказала я с улыбкой (потому что, похоже, просто не могла не улыбаться в его присутствии) и все-таки прибавила: – Правда, мне весь день казалось, что моя голова воняет рыбой.
Мое сердце опять подпрыгнуло, когда он закусил полную нижнюю губу.
– Ты позволишь мне загладить мою вину?
Я заморгала, потеряв дар речи. Перестань пялиться на его рот! Хватит!
– Ты ее уже загладил, – наконец-то произнесла я, кивнув на пакет с одеждой.
– С учетом того, что я теперь о тебе знаю, этого недостаточно. – Он слегка повернулся и указал на яхту. – Как насчет экскурсии?
Я посмотрела на «Аврору», потом на него.
– Прямо сейчас?
Он пожал плечами, от чего татуировка под ключицами шевельнулась. Там было написано что-то, чего я не смогла разобрать. Кажется, по-арабски.
– Если ты не занята, то почему бы нет?
Не успев толком подумать над этим предложением, я мотнула головой и в следующую секунду услышала собственный голос:
– Ладно. С удовольствием.
То, как он мне улыбнулся, должно было предостеречь меня. Беги и не оборачивайся. Потому что этот парень с выразительным взглядом, ухоженной щетиной и самыми длинными ресницами, какие я когда-либо видела, уже давно меня покорил.
* * *
Как и в предыдущий раз, мне пришлось оставить обувь в корзине на причале. Босиком поднимаясь по трапу за своим гидом, я успела рассмотреть татуировки на его руках и спине. Все эти рисунки он, по-видимому, посвятил главной любви своей жизни. Пенящиеся волны. Парусник. Капля воды, вобравшая в себя весь мир. Закат над морем. На левой руке я разглядела якорь. Для матроса это было неоригинально, но здесь, в этой большой и цельной картине, очень даже к месту. Некоторые символы показались мне заимствованными из других культур. Узорчатая рука с открытым глазом в середине ладони, какие-то геометрические фигуры – все это было мне отдаленно знакомо, но не более того.
