Она хватает меня за пальцы и визжит от боли, как только дотрагивается до моей кожи.
Остальные люди – вокруг нас собралась целая толпа – теперь отступают, но не разбегаются. Рыжеволосый мужчина достает из-под одежды нож, а затем молоток и передает его своему младшему товарищу. Но женщина, держащая его за руку, пытается оттащить его.
– Отпусти ее, Мосс, пожалуйста…
– Стой на месте, Мосс! – кричит старик. – Если мы ее отпустим, она натравит на нас стражников.
– Я не буду, обещаю… – Я широко раскидываю руки, проклиная свою неспособность перевоплотиться, в надежде, что смогу захватить одного из них в качестве заложника. С верой, что смогу сделать хоть что-то, чтобы защитить себя, прежде чем Мосс раздробит мои кости молотком.
Внезапно у входа во двор раздаются крики. Я оборачиваюсь на шум и вижу пожилого мужчину с полным ненависти лицом и готовым к удару ножом…
Резкий взмах клинка словно из ниоткуда возникнувшего вращающегося топора рассекает воздух. Лезвие вонзается в спину мужчины; он роняет нож, слабо стонет и падает к моим ногам. Тишина, возникшая на мгновение, нарушается криками, и в этот момент два темных стражника начинают пробиваться сквозь толпу, пока бескрылые обитатели Кроуснест-корта топчут друг друга в панике, пытаясь бежать.
– Ваша Светлость, сюда, – третий стражник в ожидании стоит передо мной.
– Но… – Я беспомощно машу рукой в сторону царившего вокруг меня хаоса.
– Ваша Светлость… прошу, скорее сюда.
Я следую за ним. У входа во двор нам приходится перешагнуть через чье-то тело. Это тот самый молодой человек, которого другие звали Мосс, он все еще сжимает в руке молоток.
Всего минута пробежки, и мы снова на Лонгшип-стрит – улица кажется широкой и наполненной светом, по сравнению с лабиринтом переулков позади, – Арон ждет меня, сидя верхом на высоком гнедом коне, вокруг него собралось еще больше темных стражей.
– Я не смогу помочь тебе забраться на лошадь, – он держит в одной руке поводья. – Тебе придется поставить ногу в стремя.
Я неуклюже забираюсь в седло, стараясь не касаться лошади голыми руками. Устроившись позади него, я кладу руки на талию Арона, когда он разворачивает коня и пускает его рысью обратно по улице.
Я в безопасности.
От волны тошноты и усталости кружится голова; и я крепче прижимаюсь к кузену, закрывая глаза.
– Можешь спуститься.
Я оглядываюсь по сторонам. Мы вернулись в конюшню за Цитаделью. Арон останавливает лошадь рядом с балкой, и я прыгаю вниз. Даже умудряюсь не споткнуться, несмотря на трясущиеся ноги.
Арон спрыгивает с лошади и передает поводья конюху.
– Пойдем, – говорит он мне. – На сегодня ты обеспечила мне достаточно развлечений, – он показывает на окна замка; наверное, оттуда за нами наблюдают другие дворяне, и от стыда мне становится дурно. – Иди и поешь чего-нибудь.
Я опускаю глаза и следую за ним внутрь здания.
Арон ведет меня в ту часть замка, где я до этого еще не бывала, кажется, в одну из верхних башен. По обе стороны двери стоят темные стражники, но Арон стучит, и слуга быстро впускает его в выложенный плиткой вестибюль. Впереди еще одна лестница, ведущая в башню, и я оказываюсь в круглой гостиной, окольцованной высокими застекленными дверями, сплошь покрытой позолоченным серебром и тонкими белыми кружевами.
Одетта там. Она тотчас же вскакивает, когда мы входим.
– Дорогая кузина, о чем ты только думала? Подойди и сядь. – Она подводит меня к дивану и сует мне в руки чашку теплого шоколада. Я вся дрожу, но сладкий напиток немного успокаивает меня.
