Лед И Пламя. Виндейлы - страница 10

-Разреши тебя угостить. Я тут набрал всего понемногу. Надеюсь, тебе хоть что-то, но должно из этого понравиться.

Девушка немного удивленно повернулась к нему и улыбнулась:

-Спасибо! Это так мило с твоей стороны! А то я действительно немного растерялась. Давно не ходила на такие крутые вечеринки.

-Это все Дом, - с братской любовью произнес Ал.

Мелани внимательно на него посмотрела. Она до сих пор была так поражена, насколько Дом и Ал отличаются друг от друга, но при этом что-то неуловимое давало понимание, что они братья. Это было как-то мимолетно, на уровне ощущений: поворот головы, манера двигаться и говорить, интонации. При этом оба брата были по-мужски красивы, только немного разной красотой: Дом был больше похож на хищника, хитрого и опасного, умеющего прикидываться добрым и покладистым, Ал же скорее напоминал рыцаря из средних веков, который мог быть не менее опасен ради любимой дамы. И в отличии от Дома, Ал сразу понравился ей. Она безошибочно узнала в нем выдержанное спокойствие и серьезность. Это ей нравилось намного больше бесшабашного безрассудства его брата.

-Я смотрю, ты очень любишь брата? – спросила она, пытаясь понять, насколько сильно они связаны, сама не зная зачем.

-Да, - улыбнулся Ал такой любящей и открытой улыбкой, что Мелани сразу поняла, что он если уж когда-нибудь полюбит, то это будет искреннее и глубокое чувство, от чего ее душа в ответ невольно затрепетала.

5. ГЛАВА 5

Дом всю вечеринку, почти не отрываясь, как наседка, внимательно следил и наблюдал за братом и Мелани, радуясь, что Ал все же не стал упираться, как осел, а общается с девушкой. А та, к радости, тоже вроде была не против общества его брата.

«Во всяком случае так, как реагировала на меня», - с удовольствием думал он. – «Надеюсь, что она поймет какой Ал на самом деле, а не увидит в нем всего лишь робкого тихоню», - размышлял Дом, не забывая при этом веселиться сам и развлекать гостей, с удовольствием видя, что те, ради которых он все это устроил, продолжают общаться, предпочитая это делать вдвоем.

Дело в том, что он как никто знал, что Ал совсем не такой, каким брата могли воспринимать остальные: этакий тихий непонятный робкий юноша. Тот, конечно, не любил громких скандалов и разборок, но это не означало, что двойняшка не может поставить любого на место. Дом отлично знал, что у Ала очень сильный стержень внутри, и тот может занимать очень жесткую и непримиримую позицию, если что-то противоречит его внутренним убеждениям. Другое дело, что показывал брат это редко и настолько непримиримым даже сам Дом видел того всего раза три в жизни. Он сам до сих пор с неприятным холодом вспоминал тот первый раз, когда это случилось. А еще свое чувство недоумения в тот момент, а больше обескураженного изумления. Дом именно тогда в полной мере ощутил всю силу характера Ала, насколько решительным и даже непримиримым тот может быть. При этом проявлял даже неожиданную жестокость, которую брат совершенно не ожидал. И стало для него почти потрясением тогда.

«Никогда не думал, что он может быть таким. Всего в четырнадцать…», - непроизвольно вспоминал опять Дом, слегка содрогнувшись от мыслей.

В те годы он точно знал, что брату очень нравилась одна девушка. В его стиле, конечно: Ал ни разу с ней не заговорил, а просто смотрел издалека и рисовал. А Дом как раз пребывал в том наивном убеждении, что он как раз тот, кто может помочь в сердечных делах. Он к тому времени уже почувствовал и осознал, что нравится девушкам и вовсю этим пользовался. Тогда то и попытался заговорить с предметом чувств Ала, чтобы привлечь ее внимание к брату, но девушка неожиданно высказала лично ему столько гадостей, что он обомлел. Она громко сообщила, что он такой бессердечный, самовлюбленный и так далее в том же духе. Дом стоял опешив, совершенно того не ожидая, не привыкший к такому, а потому просто замер от ее гневного напора. Он точно не ожидал, что такие милые создания умеют быть столь «ядовитыми», потому что каждое ее слово было наполнено злобой. Но тут к ним неожиданно подошел Ал и спокойным, но холодным и режущим слух тоном, так похожим на отцовский, отчитал ее. Причем Дом точно знал, как больно было при этом брату, понимая, что тот разочаровался предмете своих чувств. Но Ал выбрал сторону брата и так неожиданно защитил в холодном, презрительном стиле отца, что у Дома самого мурашки побежали от этого. Без мордобития, без оскорбительных словечек, но от этого все выглядело еще ошеломительнее и страшнее в его спокойствии, режущих острее бритвы слов. Та история и слова Ала еще долго ходили по школе почти как легенда, но Дом уже не смог забыть те ощущения.