– Не гони! Твои люди Ермолова упустили! Стреляли и не застрелили!
Лебедев пропустил обвинение в организации заказного убийства мимо ушей.
– Ермолова сняли! Я все организую, все документы оформлю! Так и передайте Душману! На этот раз без накладок обойдется!
Опа! Лебедев подрядился провернуть какое-то дельце для Душмана?
Вот это поворот!
Душман был не последним человеком в Семёре, под ним ходило большинство среднеазиатских членов этого разношерстного преступного сообщества.
Выходит, Лебедев знал тех, кто погрузил его в багажник! Немудрено, что он соловьем заливается! О том, как Душман расправлялся с проштрафившимися подручными, ходили настоящие легенды.
– Все вывезут? – уточнил я, собираясь с мыслями.
– Все!
– А исполнители, которым Ермолова заказал, болтать не начнут?
– Вам какая разница? Они о вас не знают! Вы вообще не при делах!
– Ты о нас знаешь, а они о тебе!
– Я обо всем позабочусь!
– Сиди! Дернешь, ноги поломаю! – прорычал я, отошел к Шурику и прошептал: – Ну и что делать будем?
– Вербовать! – тихонько выдохнул в ответ Ермолов. – Давай, раскручивай его дальше…
Я вернулся к Лебедеву и встал сбоку, чтобы не мешать съемке.
– Как груз вывезешь?
– Всю алхимию отправляют на утилизацию, я выпишу направление. Останется только подогнать грузовик…
После нескольких наводящих вопросов Лебедев рассказал не только о своих шашнях с бандитами, но и о неудачной попытке избавиться от начальника с помощью наемных убийц. Более того – инициатором устранения Ермолова был лично он; Душман узнал обо всем уже постфактум, после перестрелки у «Весны».
По сути, Лебедев наговорил даже не на отправку в штрафной отряд, а сразу на высшую меру. Покушение на Ермолова еще могли спустить на тормозах, и даже за простую контрабанду лишь пожурить и взять на заметку. Но ввоз двух тонн алхимических несертифицированных амулетов – это серьезно. За такое сразу ставят к стенке, невзирая на чины и звания.
Вновь пикнул чарофон, и Шурик вошел в полосу света.
– Ты?! – охнул Лебедев и немедленно заработал ногой под дых. От удара его скрючило, но присутствия духа заместитель начальника погранслужбы не потерял и просипел: – Не докажешь! Скажу, заставили себя оговорить! Что пытали! Тебе никто не поверит!
Ермолов опустился на корточки и легонько, тыльной стороной ладони хлопнул подчиненного – уже бывшего? – по разбитому носу. Из глаз Лебедева потекли слезы.
– Валентин! – с довольной улыбкой людоеда произнес после этого Шурик. – Ты же знаешь, что поверят. И знаешь, что я не побегу жаловаться контрразведке. Я даже убивать тебя не стану, хотя и надо бы. Просто прикажу продержать здесь до завтра. А сам поеду на работу и задним числом оформлю отправку твоего драгоценного груза на утилизацию.
– Сука! – вырвалось у Лебедева.
Шурик не без удовольствия хлопнул его по носу второй раз и продолжил нагонять жуть:
– Груза не будет, но это еще не самое худшее. Ты ведь людей Душмана убил.
– Я никого не убивал!
– Как не убивал? А помнишь тех, кто тебя в багажник запихнул? Вот их ты и убил. У нас и пистолет с твоими отпечатками пальцев имеется. Дружине до бандитов дела нет, а Душман такого не спустит. Не по понятиям это.
– Нет!
– Может, сам повесишься? Мучиться меньше будешь, – предложил Ермолов и рассмеялся. – Шучу! Ты мне живым и здоровым нужен. Если договоримся.
– Чего ты хочешь?
– Будешь подписывать нужные бумажки. Людей моих гнобить не станешь. И не полезешь куда не надо. А взбрыкнешь, запись в контрразведку уйдет. Не знаю, кто тебя двигает, но свое мнение он после этого точно переменит. Идиотизм – верный признак профнепригодности.
