– Что, Зинаида, ножками своими залюбовалась? – хохотнул, повернувшись в пол-оборота быстроглазый Семка.
– Есть на что посмотреть! – бойко отозвалась кассирша. – Или ты еще не заметил, Сема? Видишь только сумму прописью, когда посещаешь кассу!
– Попробуй он только посмотреть ниже ведомости, ему Клавдия враз гляделки развернет в другую сторону! – хмуро отозвался директор. – Рассеянная наша продавщица, забывающая утром открывать магазин, следит за мужем строже, чем за полками с товаром.
– Что за ними следить, за пустыми? – Зинаида вздыбила и без того высокий зарод на голове. – А у мужичка – твердая зарплата!
– С премиями! – весело уточнил Семка.
Зинаида извлекла из черной сумки белый калачик, надломила крепкими пальцами, огрубевшими не от пересчета чужих купюр, а от собственных безразмерных грядок в поле-огороде.
– Конечно! Ты у нас, Семочка, – наиглавнейший специалист! Не хуже парторга – тоже ходишь на службу в белой рубашке!
– Остра ты на язычок, Зинаида! Тебе бы им осот косить на берегу озера! – Лаптев заметно растерял в быстрой езде утреннюю хмурость. – Если бы тебе, моя краса, немного умерить аппетит, да чуток похудеть, плакала бы моя Елизавета!
– Жадное брюхо ест по ухо. А чо нам теперь не добреть? Калории в рот сами падают. Совхоз и зерном, и готовыми булками обеспечивает! Даже наши буренки не забыты, им пекут вкусные рулоны-рулеты. Право, красота, хлестаться с косой не надо – осенью ко двору сено в пакете доставят. Набирайте вес, бабы и коровы! Избалуете нас, директор! В дверном проеме станем застревать!
– Некоторые вон недовольны. Видать, им лучше жить в тоске и спать на голой доске?
– Так я тоже недовольна. Не даешь похудеть со своей стряпней! Молочком поишь – в пору корову-красатулю со двора долой. Заленимся вконец, забросим и грядки в огородах.
– На личных грядках, ты Зинаида, исправно убиваешься, но почему-то не заметно, что становишься стройней.
– Так ведь, Егор Кузьмич, в нашей бухгалтерии предостаточно худосочных талий! – кассирша покосилась на свою спутницу. Но та не слушала словесную пикировку. Только она одна, розовощекая Раиса Федотова, недавняя беззаботная выпускница столичного вуза, а ныне заместитель главного бухгалтера, с восторгом любовалась золотыми просторами, колючим жнивьем и голубым ситчиком неба с редкими перламутровыми пуговичками облаков. С нетерпением теребя острыми наманикюренными пальчиками невесомые кончики новенькой косынки на жестких кудряшках, отлакированных накануне в Доме быта, девушка летела впереди горячего автомобиля-арбуза. Она сегодня снова встретится с любимым! «Уже скоро, через несколько часов!» Черноглазая девушка улыбалась наливающимся румянцем статным богатырям-колосьям.
– Раиса, не выпрыгни в окно! – хмыкнул всевидящий директор. – Добро, сзади нет дверки!
Какого-либо сообщения о том, что кассирша Зинаида Рощина и заместитель главного бухгалтера Раиса Федотова уехали в банк за деньгами по совхозной радиосети, естественно, не передавалось, но полсовхоза об этом знало – без осечки сработало сарафанное радио. Уже пополудни наиболее истосковавшиеся по зарплате селяне начали гнездиться кучками возле конторы. Доярки, веселясь, сталкивали друг дружку с отполированных до блеска лавок и засеивали шелухой от семечек вспаханную каблуками площадку. Дурачились и смеялись, хотя были озабоченные: успеют, нет заполучить свои трудовые копейки до вечерней дойки. Мужики, черными галками облепив штабель бревен, нещадно дымили – серые кольца улетали к светлым окнам конторы как разведчики: не появилась ли кассирша. Сидящий на больничном скотник Еремей Старков прилетел за зарплатой одним из первых. Почти трезвый, с едким юморком в глазах, он развлекал товарищей загадками.
