Леди Дейзи - страница 4

«Что же делать? – думал он. – Можно отправить её обратно в кладовку, в коробку из-под туфель, туда, где нашёл, и никто никогда ни о чём не узнает. Но это было бы ужасно! Значит, я должен сказать бабушке, что нашёл её. А что потом? Ну спрошу я бабушку, могу ли взять куклу с собой домой. Наверное, она скажет: “Такой большой мальчик, а играет в куклы!” Или решит, что кукла должна остаться здесь как фамильная реликвия. Или отдаст её какой-нибудь маленькой девочке – может быть, одной из моих кузин. Или даже захочет продать, потому что, бьюсь об заклад, такая старинная кукла стоит довольно дорого. Ну ладно, могу спросить. Но как быть с Леди Дейзи, если бабушка всё-таки разрешит мне её взять? Кукла же думает, что всё обстоит так, как было в тысяча девятьсот первом году, и не представляет, что Виктория и Сидни, о которых она говорит, умерли в незапамятные времена. Но я должен ей обо всём рассказать. Это будет ужасный шок. У неё даже может случиться разрыв сердца».

Но тут совершенно неожиданно Нед понял, что – даже если оно, сердце, у куклы и есть – ничего такого не произойдёт; Леди Дейзи Чейн – отважная и решительная. Она справится с утратой обожаемой ею Виктории и примет покровительство другого человека. «Меня, – сказал сам себе Нед. – Я попытаюсь ей всё объяснить. И сейчас же!»

Он пошёл наверх, вынул куклу из коробки и стал думать, как лучше начать разговор.

– Какая странная мебель в этой комнате, – произнесла Леди Дейзи, осмотревшись. Мебели и каких-либо украшений здесь было по-современному мало. – Кровать очень низкая и кажется совсем неуютной. О, камин обшит досками, а стены-то! Куда делись все картины – пейзажи, миниатюры, портреты? И нет безделушек на каминной полке! А газовые рожки́? Где всё это? Я ничего не узнаю́!

Наконец они подошли к окошку. Нед держал куклу так, чтобы она могла смотреть на улицу.

– Куда делся кедр?! – вскричала Леди Дейзи.

– Какой кедр?

– Как же, перед этим окном рос великолепный ливанский кедр, и в нём был устроен домик для детей. А аллея вязов – ни одного не осталось! А где шортонские коровы? И что это за большие чёрно-белые создания пасутся на лугу? Я никогда прежде не видела таких!

– Эта порода называется «фриженс», – сказал Нед.

– Смотри, – продолжала Леди Дейзи, – какой-то монстр в поле!

– Это комбайн, – ответил Нед. – Он убирает урожай.

– А что за необычные сооружения там, на горизонте?

– Это электрические столбы. Видишь ли, Леди Дейзи, вообще-то сейчас не тысяча девятьсот первый год…

Тут неожиданно раздался оглушительный рёв, и они увидели, как над крышей дома, на небольшой высоте, пронёсся самолёт-истребитель.

Нед повернул к себе куклу, и она долго и молча смотрела на него. Потом произнесла:

– Ты, кажется, сказал – не тысяча девятьсот первый год? Нед, я склонна тебе поверить. Умоляю, ответь мне тогда: какой же?

– Тысяча девятьсот девяностый. Когда я впервые тебя разбудил, ты сказала, что заспалась. Ты и в самом деле спала очень и очень долго.

– В этой коробке?

– Да. В этой коробке, перевязанной бечёвкой и оставленной в кладовке, в углу.

– Но Виктория никогда не поступила бы со мной так жестоко!

Нед поставил куклу на подоконник, взял её маленькие ручки в перчатках в свои и мягко сказал:

– Виктория умерла. От скарлатины. В тысяча девятьсот первом году. Когда она сообщила о смерти старой королевы, это были последние слова, которые она тебе сказала. Её матери и отцу, я думаю, было тяжело видеть тебя, когда их дочери уже не стало, и они тебя спрятали.