А зачем я задаюсь этими не имеющими ответа "почему"? Кто я такой, чтобы осуждать Его? А почему, собственно говоря, нет? Разве, хотя бы в качестве творения Его, я не имею на это право?
Стоп, куда это я забрел? Оказалось, ведомый своими крамольными мыслями я медленно брел вслед за мисс Пиил и теперь очутился перед покоями, в которых разместилось семейство Уайтхаус.
–
А я еще раз повторяю Вам, сэр Генри, – донесся до меня из-за приоткрытой двери голос Чарльза Стэнтона, – деньги, без сомнения взял Мартин. Мне неприятно говорить вам это, но от фактов не скроешься. Он первым покинул обеденный зал, а теперь нет ни его, ни денег. А перед ужином все 500 талеров лежали на месте.
– Но, – попытался возразить сэр Генри, но Стэнтон не предоставил ему такой возможности.
– Не существует никаких "но", – гремел он. – Вы лишь однажды бывали в замке, а я заезжал сюда неоднократно и хорошо знаю здешние порядки. Никто из слуг герцогини даже во сне не посмеет похитить ни единого талера. Только неопытный мальчишка со сквозняком в голове мог вообразить, что можно украсть такую сумму и безнаказанно покинуть замок.
– И потом я уже предупреждал вас, что парень наделал глупых долгов и приближается срок расплаты, а вы даже не захотели толком выслушать меня.
– Но Мартин все начисто отрицал, – пролепетал старый рыцарь, – и казался таким искренним…
– Врать с честным взором – не самое большое искусство, – холодно заметил Стэнтон.
– Гордон, почему ты молчишь? – обратился сэр Генри к сыну. – Ты тоже так думаешь?
– В самом деле, Гордон? – иронично подхватил Стэнтон.
– Отец, ты знаешь, как я люблю Мартина, – негромко заговорил младший Уайтхауз, – куда больше, чем свою родную сестру…
– Спасибо на добром слове, – ехидно вставила миссис Кэплен.
Однако Гордон оставил без внимания ее реплику.
– Но в этом случае, похоже, что Стэнтон прав. Я тоже знал о долгах Мартина: он задолжал тому, кто не знает пощады. А срок истекает завтра.
– И ты знаешь, куда он направился?
– Куда бы он ни направился, из замка ему не уйти, – холодно провозгласил Стэнтон. – Его, несомненно, задержат, но если мы не предъявим ему никаких претензий, то происшествие можно будет замять.
Сэр Генри испустил протяжный вздох облегчения, а я в этот самый миг заметил, что в коридоре находится еще один весьма заинтересованный слушатель. В отличие от меня юная принцесса не только слушала, но и старалась увидеть происходящее в гостевых покоях и потому вовсе не замечала меня. Последнее высказывание видно задело леди Энн за живое, и она решилась показаться гостям.
– Прошу прощения за невольное вмешательство, – принцесса говорила подчеркнуто вежливо, но мне на миг показалось, что она испытывает удовольствие от всеобщего замешательства, – но, полагаю, такого рода проступок не может быть оставлен без внимания.
К моему удивлению первым нашелся сэр Генри, и реакция его была вполне уместной.
– Потеря 500 найтских талеров не разорит меня, миледи, – с достоинством возразил он. – Что касается внимания, то мы непременно окажем его Мартину в кругу нашей семьи.
– Кража не может быть внутрисемейным делом, – леди Энн не повышала тона, но голос ее уже заледенел.
– Однако закон позволяет нам пойти таким путем, ваша светлость, – неожиданно мягко напомнил ей Стэнтон.
– Вы все лишь друг семьи, мистер Стэнтон, – отрезала леди Энн, – и не имеете голоса в данном деле.
– Семья согласна с мистером Стэнтоном, – вдруг заговорил до сих пор молчавший Роберт Кэплен.
