– Валечка, – сказала я, – давайте побеседуем лицом к лицу. Это не телефонный разговор. Приезжайте к десяти утра в агентство моего мужа. Сейчас отправлю вам адрес.
– У меня нет больших денег.
– У вас никто и копейки не попросит, – заверила я.
– Но если я приду на работу… это очень неудобно. Отниму время, не заплачу… нехорошо это! Служба – это всегда финансовые отношения. Вот если дома встретимся, тогда по дружбе получится.
– Отлично. Мы к вам приедем. Говорите адрес.
– А я уже тут.
– Где?
– В вашем дворе! Припарковалась у подъезда. Раньше не звонила, не хотела будить. Холодно, однако.
Я недолго колебалась.
– Поднимайтесь через пять минут.
– Спасибо! – обрадовалась Валентина.
Я поспешила в спальню, растолкала Макса, объяснила ему, кто явился к нам в гости, и заранее открыла дверь квартиры, чтобы гостья не звонила, не разбудила собак.
Мопсиха Фира всегда спокойная, даже апатичная, она редко лает. Вот Муся постоянно тявкает. Но если кто-то нажимает на клавишу домофона, Муся молчит, зато Фира приходит в негодование и принимается неутомимо гавкать. А я не хочу, чтобы Киса проснулась. Ей сегодня в гимназию не надо, заболела учительница, заменить ее некому. Киса собралась спать до полудня. Но не успела я отойти от двери, как по квартире полетела звонкая трель. Ей мигом подпела Фира. Я распахнула створку и не удержалась от замечания:
– Ну зачем вы звоните? Открыто же! Ребенка разбудите.
– Неприлично просто так к незнакомым людям входить, – стала оправдываться худенькая большеглазая женщина, за которой высилась фигура еще одной тетушки, крупной, одетой в парку темно-зеленого цвета.
– Я Валя, – сказала незнакомка, – а это Анжелика Сергеевна.
– Киселева, председательница родительского комитета школы, – прогудела вторая незваная гостья. – Не сердитесь на Валю. Она не хотела к вам идти, я почти силой ее сюда притащила. Честное слово, мы не собирались никого будить! Время полдень. Думали, у вас все давно встали.
Я показала на часы на стене.
– Сейчас шесть двадцать.
Киселева попятилась.
– Правда? У меня на часах одиннадцать. Наверное, они сломались.
– Утра, – вздохнула я.
Анжелика осталась у двери, Валентина бросилась к лифту, а я под неумолчный лай Фиры ринулась за ней.
– Вы куда?
– В машине посижу, – закричала Игрунова, – простите, бога ради! Кошмар! Киселева меня притащила! Я сама на часы не глядела!
– Вернитесь, – попросила я.
– Нет, нет, нет, – твердила Валентина. – Что я натворила!
– Все равно мы уже встали, – объяснила я ей, – но девочка спит, собака может ее разбудить. Зайдите в квартиру, я закрою дверь, Фира перестанет лаять.
– Я ее уже успокоила, – произнес за моей спиной сонный голосок.
Я обернулась и увидела Кису, она держала в руках черную мопсиху. За девочкой показался Макс.
Киселева закрыла лицо ладонями.
– Господи! Простите, если сможете. После пропажи Костика голова у меня совсем не работает. Я в дуру превратилась. Так мальчика жалко! У меня год назад сын-подросток погиб, машина сбила, я-то понимаю, каково сейчас Вале!
– Я же говорила: «Зачем людей беспокоить? Не надо, никто мне не поможет», – вздохнула Игрунова. – А ты меня силой сюда притащила. Слова сказать не дала, только рот открою, а Лика в крик: «Замолчи, меня слушай!»
– Входите, – велела я.
– Не хотела вас беспокоить, – твердила Валентина, входя в холл. – Понимаю, что никто мне не поможет! Никто! Это же все равно что пуговицу в болоте искать. Я просто в отчаянии! Но Лика! Она как танк! Потому ее и выбрали председателем родительского комитета. Она все может, любую стену лбом прошибет! Ваш домашний телефон узнала и меня сюда привела.
