– Красиво ты это сказала, Шир, и правильно.
– Это мой папа так говорил, – сказала Шир и опустила взгляд на скрученные трупики трёх котят, что лежали у неё по подоле, – мы часто гуляли с ним в лесу, и когда он видел мёртвого птенца, который выпал из гнезда, или какого другого мёртвого зверька, то мы всегда останавливались и папа хоронил его.
– Наверно, твой папа был очень добрый.
– Пойдём Марта, – Шир решительно встала и взяла Марту за руку, – никому не скажем про котят, это будет наш секрет.
Недалеко от пекарни росло большое дерево, оно вполне подходило, чтобы похоронить под ним котят. Шир и Марта уселись под этим деревом. Шир попробовала ковырять землю руками, но это было трудно.
– Нам нужен какой-нибудь совок, чтобы выкопать ямку, – сказала Шир.
– Там валяется железная кружка, можно кружкой копать ямку, – предложила Марта. Она уже не плакала, но была грустной.
Кружка подошла для того, чтобы выкопать ею ямку – могилку для котят.
– Спите спокойно, – сказала Марта, когда Шир клала котят в могилку и накрывала сухими листьями.
– Ты когда-то была на похоронах? – спросила Шир.
– Нет, а что? – Марта пожала плечами.
– Тогда откуда ты знаешь, что говорят, когда хоронят?
– Ты давно рассказывала мне, как хоронила своего мужа, помнишь, Шир? – и Марта вопросительно посмотрела на Шир.
– Нет, не помню. Что ещё я рассказывала?
Марта смущённо опустила голову и тихо сказала:
– …Что он в реке купался, что была холодная вода, что поэтому он заболел и потом умер.
– А, ясно, – сказала Шир с горькой усмешкой.
– Что ясно? – спросила Марта.
– Ясно, откуда ты знаешь эти похоронные слова, – на самом деле Шир подумала о другом: ей наконец стало понятным, почему Марте приснился сон про реку.
– А как звали твоего мужа? – осторожно спросила Марта. – Или ты и сейчас не помнишь?
– А я тебе не говорила? – безразлично спросила Шир, её взгляд был направлен на Марту, но смотрела она как бы сквозь неё.
– Нет, ты тогда не помнила, – сказала Марта, глядя Шир прямо в глаза, подсознательно понимая, что Шир её сейчас не видит.
– Его звали Милош, – немного помолчав, ответила Шир и печально улыбнулась.
И всё же одному человеку пришлось рассказать секрет про котят: Эфраиму. Он растеряно бродил вокруг пекарни, его потерянный вид говорил о том, что только сейчас Эфраим начинал осознавать, насколько большой ущерб причинил пожар. Из всего существа, которое представлял собой Эфраим, казалось, признаки жизни подают теперь только глаза и ещё какая-то внутренняя сила отчаяния, которая передвигала его ноги. Эфраим подошел к Шир и Марте в тот момент, когда они обе сидели под деревом. Марта решила, что нужно объяснить, что они делают под деревом, и тихо сказала:
– Мы похоронили котят, они сгорели, – потом Марта виновато посмотрела на Шир и ещё хотела было добавить, что это секрет, но, увидев безразличный взгляд Эфраима, поняла, что в этом нет необходимости.
– Да были котята, четыре, кажется, или пять, – сказал Эфраим.
– Мы нашли троих, – сказала Шир и протянула Эфраиму руку, чтобы он помог ей подняться.
Когда Шир уже поднялась, Эфраим продолжал держать её за руку.
– Мы всё тут починим, вот увидишь, Шир, я всё быстро восстановлю, я им всем ещё покажу, кто такой Эфраим, – он говорил это с приглушенной яростью, так, что лицо его начинало дрожать, – я не позволю никому мешаться в моих делах, я всю жизнь тяжело работал, чтобы содержать в достатке мою семью.
